Открываю ослабевшими от волнения пальцами дверь и снова эти смешки и косые взгляды.
- Ну как успехи на трудовом фронте?
- Елисеева! А мы уже переживаем… Говорят, что тебя трое папиков заказали на несколько дней. И ты так ударилась в работу, что времени на учёбу совсем нет.
- Доброе утро, группа! – строгий голос профессора Добровольцева «спасает» меня от нападок однокурсников.
Выбираю самую последнюю, пустую парту и приземляюсь на скамью в гордом одиночестве.
Не думала, что слухи обо мне до сих пор гуляют по универу, как вонючий ветер. Не ожидала просто. Надеялась, наивная дурочка, что всё забылось и рассосалось само собой.
Добровольцев снова пишет свои неразборчивые закорючки на доске, а я уношусь мыслями далеко отсюда. К мужчине, из-за которого моё сердце не находит покоя. О котором я думала каждую минуту, каждого часа все две недели моего отшельничества.
Наша дружба с Крис давала мне возможность видеть его по нескольку раз в неделю. А теперь… Я, как прожжённая наркоманка! Подсевшая на него и лишённая дозы. За эти дни я пересмотрела все материалы о Григорие Викторовиче, все его фото в сети. Но мне этого катастрофически мало. Умираю от желания увидеть его воочию. Хотя бы издалека. Хотя бы мельком.
- Невероятно! - меня вырывает из грёз громогласный голос Добровольцева. Над самым ухом. - Я устал делать вам замечания, Елисеева! - он спускается на пару ступеней и продолжает вести со мной диалог из-за спины. На всю, таращущуюся во все глаза аудиторию. - Давайте поступим так: чтобы получить итоговую оценку, вы сдадите мне все пройденные темы. Это вам понятно, Елисеева?
Профессор оборачивается. И его хмурый вид не предвещает ничего хорошего.
Обречённо киваю и заламываю уголок лежащего передо мной листа А4.
Старый козёл! Мало того, что в прошлом семестре мне, знающей учебник от корки до корки, трояк влепил, ещё и сейчас решил поизголяться! Но, чему тут удивляться? Неофициальная премия препода - десять косарей за зачёт. Для мажориков, которых в универе процентов девяносто, это мелочь. Так, средние дневные расходы… А я же, как стойкая и терпеливая Жанна д’ Арк принципиально не вношу эту дань. Пока однокурсники откупаются от злыдня-профессора, Ева Елисеева тратит те же суммы на соблазнительное бельё и приём у другого профессора.
Чёрт! Ну за что мне все эти муки? Какое-то дурацкое комбо из несчастий и напастей!
- Ну как тебе? Оценила, насколько опасному хищнику перешла дорогу?
- А? - вздрагиваю от надменного, полного самодовольства голоса мажора. Обвожу взглядом аудиторию и неожиданно для себя отмечаю, что пара уже закончилась. Последние двое студенток покидают помещение о чём-то активно галдя.
- Хочешь, чтобы всё это закончилось? - он опирается о стол напротив. Глаза сверкают каким-то странным, непонятным мне огнём.
Ошарашенно киваю ему и нервно сгребаю в сумку почти не пригодившиеся тетрадь и ручку.
- Идём. Есть разговор.
Мажор разворачивается к выходу. И, даже не глянув, пошла я за ним или нет, наглой и самоуверенной походкой спускается вниз.
Что ему нужно? Хочет предложить перемирие? С чего вдруг? А может самому надоело быть главным действующим лицом в ходящих по универу слухах?
- Открой, - Даниил кивает полноватому парню на дверь лаборатории и тот торопливо просовывает ключ в замочную скважину.
Захожу вслед за мажором в прохладную комнату и испуганно вздрагиваю, когда за спиной снова щёлкает замок.
