Теоретические статьи Гельфанда, опубликованные в газете «Нойе цайт» («Новое время»), произвели огромное впечатление на Карла Каутского, который рекомендовал молодого журналиста своим австрийским единомышленникам в качестве корреспондента для их центрального органа – «Арбайтерцайтунг». В письме лидеру австрийских социалистов Виктору Адлеру Каутский писал: «Доктор Гельфанд провёл в Германии 6 лет. Он очень проницательный журналист, который внимательно следит за развитием Германии и при этом имеет собственное мнение. В настоящее время он живёт в Штутгарте, так как за свои прогрессивные взгляды он был изгнан из Берлина. Ему бы хотелось стать гражданином Австрии для того, чтобы быть в состоянии вступить в социалистическое движение открыто. Его гражданство в Германии оказалось невозможным в связи с его ордером на депортацию. Ваша партия получит в нём отличного трудолюбивого сотрудника. Считаете ли Вы возможным получение Гельфандом гражданства у Вас?»
Вопрос о гражданстве волновал Гельфанда ещё тогда, когда он, находясь в Швейцарии, собирался поехать в Штутгарт. В своём письме Вильгельму Либкнехту, главному редактору берлинской газеты «Форвертс», он писал: «Мне бы хотелось иметь Отечество, где я мог бы стать гражданином без каких-либо проблем».
По иронии судьбы Гельфанд в конце концов стал гражданином… Пруссии. Но это случилось спустя 30 лет (!), в феврале 1916 г.
Изгнанный из Берлина, Гельфанд тем не менее продолжал активно участвовать в политической жизни Германии. В октябре 1893 г. он изложил свои взгляды на выборах в прусский парламент.
Гельфанд, кстати, обратил внимание на то, что в Германии также распространены антисемитские настроения. Дело в том, что немецкие евреи в основном были привержены либеральным взглядам. Эта приверженность евреев к либерализму вызвала ненависть «железного канцлера» – Бисмарка.
25 апреля 1881 г. канцлер получил от недавно организованной антисемитской лиги петицию, в которой среди прочего требовалось лишить евреев гражданских прав. Под этим документом стояли не менее… 255 тысяч подписей! О том, чтобы открыто согласиться на такие требования в конце 19 века, уже не могло быть и речи, но власти без лишнего шума ввели ряд дискриминационных мер. Например, для еврея было практически невозможно (если он не принимал крещения) стать офицером в армии, занять кафедру в университете или важный пост в государственном аппарате.
Эти настроения нашли выход в антиеврейских эксцессах в разных концах страны, в нападках, которым подвергались лица с еврейской внешностью на улицах самой столицы. Не раз прусский рейхстаг возвращался к вопросу лишения евреев гражданских прав. Нескончаемый ряд поджигательных статей всё больше ухудшал отношения между евреями и их соседями.
Я больше чем уверен: еврейское происхождение Израиля Лазаревича Гельфанда сыграло ключевую роль в вопросе о его депортации из столицы антисемитской Пруссии – Берлина.
Вот почему Гельфанд решил изменить и имя, и отчество, и фамилию. Герой моей трилогии стал Александром Львовичем Парвусом. По крайней мере, все свои последующие статьи он подписывал этими именем и фамилией.
В ходе работы над настоящей главой меня пронзила потрясающая мысль. Оказывается, Гельфанд был не только тёзкой дедушки Ленина по материнской линии, но и изменил своё имя так, как это сделал дедушка Ленина. Об этом можно прочитать в книге Дмитрия Волкогонова «Ленин», том первый (составная часть трилогии «Вожди»; М.: Новости, 1994, кн. 1, с. 44, 45).
