— Есть один вариант, — несмело предложила я. Все уставились на меня с надеждой.
— Говори, — приказал мне Островский. А потом увидел, как я подпрыгнула на месте, прочистил горло и взмолился более ласково: — Рассказывай, Женя! Ну?
— Может нафотошопим новые фото, а? — я посмотрела на Снежку с Бесом, ища поддержки. Но те аплодировать не спешили.
— Я видел социальные сети этой вашей Ксении, — моя подруга от такой новости ахнула и гневно на охранника уставилась. А он сделал вид, что не заметил. — Она — мастер фотошопа и любой обман такого рода сразу раскусит.
Я уже было отчаялась. Представила, как поеду домой ночью с малышкой на руках… Ведь работа не выполнена. Как вдруг увидела лицо Островского. Оно уже не было наполнено отчаяньем. Глаза сузились, в них заплясало озорство. Пальцы радостно барабанили по стеклянному столику, а на губах застыла хитрая улыбочка.
— Мы не будем фотошопить воспоминания. Зачем? Мы создадим новые! — резко вскочив на ноги, Островский сразу начал куда-то звонить. Быстрым шагом направился к себе в кабинет и Беса за собой жестом позвал. — Девочки, отдыхайте. Завтра будем восстанавливать события вашего девичника!
В полуобморочном состоянии Снежка плюхнулась рядом со мной на диван. Белая и испуганная, она посмотрела на меня с полным изумлением:
— Женька, тебе не кажется, что он как-то уж слишком старается ради какой-то там сделки? Разве он не мог без обмана справиться? Что-то здесь не то.
Здесь с подругой я была абсолютно солидарна. Все больше складывалось впечатление, будто меня втянули в жестокую авантюру. И выйти из нее без жертв уже не получится.
4. Глава 4
— Я уже не могу пить! — простонала я уставшим жалобным тоном. А потом со всей силы попыталась оттянуть ультракороткие шортики вниз, которые больше стринги напоминали. Топ-лиф ярко зеленого цвета вообще причинял своим видом физическую боль. — И вообще, можно мне уже прикрыться? Я мать, а тут дует!
— «Дует»! Точно! — щелкнув пальцами, Островский обратился к массовке. — Кальян несите! Пусть еще пару затяжек на камеру сделает, а вокруг нее стриптизеры потанцуют.
— Снежка, мать твою! — я гневно зыркнула на подругу, которая тоже в фотосессии принимала участие. И гонорар запросила такой, будто известная поп звезда, а не вчерашняя официантка. — Ты зачем ему все подробности выложила?
— А что такого? Нам нужна достоверность! — девушка погладила меня по головке, пытаясь успокоить. Только забыла, что я не малышка Анечка, и могу руку от злости откусить! — Женька, ты чего ругаешься, а? Тебя же воду заставляют пить, а не абсент!
— Не понимаю, — зарывшись лицом в ладони, я готова была умереть со стыда, — как я тогда столько абсента выпила и не умерла?? В меня воды столько не помещается!
Островский за ночь нашел какой-то убитый бар загородом, привез туда вагон массовки и разного рода специалистов. Будто мы не девичник снимаем, а кино, претендующее на Оскар.
— Женечка, солнце! — скалясь, сквозь зубы рявкнул на меня босс-муж. — Можно улыбаться поискреннее?
— Ты серьезно?! — с омерзением повертевшись вправо-влево, я чуть не очистила желудок. Две мужские задницы, обмазанные маслом, терлись о мое лицо! Лицо, которым я целую Анечку! — Сядь на мое место и покажи, как надо!
Бес, который все это время был нянькой дочки, засмеялся в голос. Один взгляд начальника и веселье сдуло напрочь.
— Хочешь получить все то, что я тебе наобещал? — Леша зашел с козырей, перешел к сути. Я уверенно кивнула. — Так старайся, милая моя. Старайся!
