— Ох, Лешенька, смотри! — в глазах Ксении заиграло опасное пламя. — У нас тут любопытные гости…
Я и пискнуть не успела, как Островский зажал мне рот, затянул в туалетную комнату и прижал к стенке. Тут я поняла, что вообще-то являюсь свидетелем, который по закону всех фильмов и книг — лишний. Такой обычно до конца не доживает…
— Мамочки… — сорвалось с губ само по себе, когда черные мужские глаза принялись прожигать во мне дыру.
****
— Что ты слышала, Женя? — чеканя каждое слово, Островский выглядел так, будто его ничего не останавливает от криминала.
Я и рта открыть не успела, как злорадно улыбающаяся Ксения воскликнула:
— Все, дорогой! Она слышала ВЕСЬ наш разговор! Что будем с ней делать? Если что, могу отвлечь персонал…
По щекам моим вовсю текли слезы ручьями, а в памяти всплывали лучшие моменты жизни. Как узнала, что стану мамой… Как Анечку первый раз на руки взяла… Неужели, ей тоже придется расти в детском доме? Совсем, как маме…
— Я ничего никому не скажу, — взмолилась я шёпотом, когда Островский перестал так безумно сжимать мои губы. Боялся, что я закричу и позову на помощь? — Только дайте мне с ребенком уйти.
— Нельзя ей уходить, — Ксения по-хозяйски положила на плечо моего лже-мужа ладонь. Дескать, смотри. Он принадлежит мне одной. — Давай как-нибудь от нее избавимся, а?
— ЧТО?! — в панике мои глаза бегали из стороны в сторону. Тяжелых предметов рядом не было. Да и что я сделаю с огромным бугаем и его неуравновешенной подружкой? — Пожалуйста, я вас умоляю! У меня маленький ребенок!
— Да плевать нам на твоего выродка. Да, любимый?! — не унималась Ксения. От образа ангела не осталось и следа. — Алешенька, давай! Делай что-то!
Тут я поняла, что блондинка и правда хочет, чтобы Островский меня того-этого… Обезвредил, проще говоря! За невинным выражением лица прятался настоящий демон.
— Ксюша, ты больная? — закатив глаза, Островский смерил свою подельницу взглядом, полным недоумения и неверия. Будто даже он от Ксении такого не ожидал. И разочаровался. — Иди отсюда. Нам с женой надо наедине поговорить.
Ахнув в полном шоке, нервно размахивая руками, Ксения не сразу смогла возмущаться. А когда смогла, от нервов путалась:
— Что значит?.. Как это?.. Какая такая «жена»?!..
Но Островский на ее трепыхания внимания даже не обратил. Нежно стерев дорожки слез с моего лица, он с извинением улыбнулся:
— Если я тебя отпущу, ты не станешь устраивать скандал? Позволишь мне нормально все объяснить?
А что мне оставалось? Лучше уж Островского выслушать, чем чтобы (по плану Ксении) меня вперед ногами отсюда вынесли. Так что я напряженно кивнула, и Леша медленно дал мне свободу и отшагнул назад. Только тогда я смогла дышать.
— Ксения, — строго посмотрев на возмущенную блондинку, он грубо указал ей на дверь, — иди к мужу!
— Он мне не муж! — пискнула она, топая ногой и сжимая ноготочки в кулаки. — А она тебе — не жена!
Устав терпеть препирательства, Островский раздраженно фыркнул и вытурил Ксению прочь. Дверь прихлопнул, а потом еще и подпер огромным горшком с пальмой.
Когда мы остались наедине, стало совсем не по себе. Обняв себя руками, не упуская из вида «мужа», я отступала назад. Пока не врезалась в холодную бетонную стену.
— Я тебя не обижу, Женя, — подняв руки вверх, заговорил со мной Островский.
Чего-то не верилось.
— «Клуша безродная с выродком»… — процитировала я слова Ксении. Голос дрожал. Руки тоже. Меня всю выворачивало от страха. — Что вы собрались с нами сделать?!
