С трудом фокусируюсь на его словах, которые я надеялся услышать уже пару недель.
— Наконец-то! Уж не думал, что такая проблема отыскать какую-то девку, это же не шпионка ЦРУ или моссада, а лишь алчная кукла, хоть и весьма неглупая. Ладно, хули сидим, заводи тачку, погнали. Хочу побеседовать с невестушкой лично, с глазу на глаза.
Пока едем на точку, сознательно себя накручиваю, распаляя внутреннего зверя, напоминая вновь и вновь о том, как обманчива внешность. Этот милый агнелок Катя не растопит моего сердца, которое давным-давно закрыл на замок, максимум, чем сможет заслужить спасение: отработка морального ущерба всеми дырочками. А я зол, чертовски зол, так что поработать ей придётся изрядно.
Но все эти мысли разом сваливают куда-то ровным строем, когда вижу в прокуренном зале ночного клуба её… Катя танцует на сцене в удивительно закрытом и приличном для подобного заведения наряде. Никаких жёстких мини и вываливающихся сисек: закрытый чёрный комбинезон, облегающий соблазнительное тело, словно вторая кожа. Её движения одновременно отрывисто-резкие, чуть небрежные, но при этом тягуче-змеиные, гипнотизирующие.
Мне с трудом удаётся дождаться, когда она закончит выступление, зверски колотит, до зубовного скрежета, когда вижу, какими взглядами пожирают её местные кобели, раздевая глазами и похотливо облизываясь. Ну уж нет, можете подобрать слюни, уроды, — сегодня эта малышка будет скакать на моём члене.
— Ну здравствуй, Екатерина… — приветствую невестку, заходя в её тесную гримёрку.
Она дрожит, трясётся так, что зубами лязгает. Чувствует, зачем я пришёл, знает кошка, чьё мясо съела. Тем проще припереть её к стенке. Зажимаю красотку в уголок, с хищной радостью наблюдая, как учащается её дыхание, когда прихватываю руками нежную шейку.
— Где бриллианты, которые ты спиздила у меня из сейфа?
— Какие бриллианты? — шепчет испуганно и недоумевающе.
Прям хочется Оскара выдать за такую актёрскую игру. Придётся применить козырь, в виде записи с камер наблюдения. Практически тыкаю экран мобильника в лицо девчонки, надеясь, что она сейчас поплывёт и во всём признается, но она вдруг берёт себя в руки и поднимает на меня решительный взгляд, в котором плещется возмущение вперемежку с гневом.
— Я этого не делала! Я не воровка! — произносит так уверенно, а смотрит обезоруживающе честно, что на секунду ей верю.
Горячие пальцы мужчины буквально обжигают, когда он с силой сдавливает мои щёки и впивается пронизывающим завораживающим взглядом, словно желая увидеть душу. Чувствую себя открытой книгой, которую небрежно перелистывают в поисках чего-то нового и интересного. Остаётся лишь надеяться, что читатель не решит бросить томик в огонь, если сочтёт его неинтересным, но я-то знаю, что Сергей так и сделает, с него станется.
— Я всё отработаю, клянусь! — заявляю, молитвенно складывая руки на груди.
Тяжёлый обжигающий взгляд тут же опускается ниже, следуя за моим движением.
— Расстегни молнию! — раздаётся холодный хлёсткий приказ.
— Что-о-о? — выдыхаю испуганно и делаю попытку попятиться, но отступать мне некуда: позади стена.
— Хочу посмотреть, чем ты собралась отрабатывать!
Рука мужчины перемещается с моего лица на застёжку комбинезона, которая начинается у шеи и заканчивается ниже пупка. Я пытаюсь вцепиться в собачку молнии, но свёкор легко справляется с сопротивлением, задирая обе мои руки вверх и удерживая их одной кистью.
