— Не надо строить из себя невинность, Катенька! Это могло прокатить с моим придурковатым сыном, но меня тебе не обмануть! Ты такая же алчная развратная девка, как и большинство. Сам факт того, что устроилась плясать в этот гадюшник, подтверждает это. Никогда не поверю, что жирные липкие мужики не лапали твоё соблазнительное тело, когда засовывали баксы за резинку трусов. А после выступления тебя ведь поджидает какой-нибудь денежный мешок, чтобы отсосала ему на стоянке?
Меня пронзает током, накрывает настоящей лавиной противоречивых чувств, когда молния комбинезона расстёгивается с тихим жужжанием.
— М-м-м-м, хорошая девочка… — тянет Сергей, медленно отводя ткань в сторону и обнажая левое полушарие груди, которое тут же покрывается мурашками и украшается затвердевшим соском.
— Пустите! — еле сиплю я, стараясь справиться с беснующимся пульсом, отдающим в виски, щёки, запястья и область ниже пупка.
— Не раньше, чем ты расскажешь, где мои бриллианты.
Горячая ладонь Сергея накрывает обнажённую грудь, сминая её с силой. Дёргаюсь всем телом, надеясь вырваться из железной хватки, но лишь вызываю насмешливую жёсткую ухмылку на порочных губах.
— А мне даже нравится эта игра. Можешь и дальше прикидываться недотрогой, но это ничего не изменит: сегодня же то, что ты похитила, должно быть у меня, усекла?
Его пальцы вдруг сжимают чувствительную вишенку соска, оттягивая её и покручивая. Смесь боли и головокружительного возбуждения ударяет под колени так, что ноги подкашиваются. Если бы мучитель не удерживал меня, то уже постыдно свалилась бы на пыльный пол.
— Я верну те пятьсот тысяч, что взяла из сейфа Ника, которые вы на свадьбу дали… Я потратила всего шестьдесят, но и их смогу вернуть после зарплаты. Я устроилась на полставки стажёром в офис нотариуса и здесь по ночам подрабатываю, заменяю заболевших танцовщиц… — лепечу, задыхаясь.
Мне кажется, что пока я говорю, свёкор не сделает со мной ничего такого, что может сотворить огромный злобный мужчина с беззащитной полуобнажённой девушкой. И впрямь моя сбивчивая речь производит на него впечатление, по крайней мере, Сергей вдруг заходится в приступе такого хохота, что даже ослабляет свою хватку.
— Детка, нахуя мне эти пятьсот тысяч? Я дал на вашу свадьбу больше миллиона, кстати. Но сейчас речь вообще не об этом! Что вы там не поделили с Ником — меня не волнует! Мне нужны брюлики! Блестящие такие камушки. Чувствую, придётся мне для начала тебя обыскать. Говорят, что женщины прячут самое ценное в сокровенные места в своём теле. Вот пришла пора проверить.
Жалобный треск ткани наполняет помещение, а я взвизгиваю и стараюсь закрыться руками, чувствуя, как к моим ногам опадает ткань комбинезона, оставляя меня в тонких спортивных трусиках.
— Ну зачем прятать такую красоту? — рычит изверг, резко разворачивая меня к себе спиной и с силой наклоняя над косметическим столиком, впечатывая щекой в его прохладную поверхность.
Мышцы заломленных назад рук словно пронзает раскалённым прутом, когда предпринимаю отчаянную попытку вырваться. Ноги разъезжаются, когда Сергей носком туфель с силой сдвигает мои ступни в разные стороны, превращая меня в абсолютно беззащитную парализованную жертву хищника.
— Начнём осмотр!
Ягодицы обжигает размашистым шлепком, оставляя на них пылающий след, дёргаюсь всем телом, вновь ощущая саднящую боль в и без того напряжённых, вывернутых мышцах. Теперь пальцы мужчины скользят по внутренней поверхности бедра, приближаясь неумолимо к тонкой полоске ткани, прикрывающей тело.
