– Послушайте, я и без того отнял у вас столько времени. Если вы не очень заняты, позвольте угостить вас обедом. Если бы не вы, я бы до сих пор ждал, когда приятель Дюкло подбросит меня на своей санитарной машине.
– У-у, этот разбойник. Самый дорогой гараж в Провансе. Знаете, все здесь улыбаются, а потом обнаруживаешь, что к тебе залезли в карман. Не все здесь порядочные люди.
– Не все порядочны где угодно. Но здесь, по крайней мере, улыбаются.
Мадам Бувье притормозила у указателя: «Горд. 4 километра». Свернув направо, на более широкую гудронированную дорогу, взглянула на золотые часики.
– Я бы не отказалась от обеда. Спасибо.
Они поехали в гору в сторону Горда и, не доезжая селения, повернули налево, на дорогу с указателем «Аббатство Сенанк». Повсюду торчали дорожные указатели, селение словно позировало для открытки – красиво, даже слишком. Саймону был больше по душе не такой прилизанный Брассьер-ле-Дёз-Эглиз.
Они въехали в ворота в высокой, выложенной из камня стене, отгораживающей Домэн-де-Л’Анкло от остального мира, и Саймон сразу почувствовал себя неопрятным. Оказалось, что это не тот скромный деревенский отель, какой он ожидал увидеть. Идеально ухоженная территория, аккуратно подстриженные деревья; расположенные далеко друг от друга и от главного здания отеля небольшие каменные коттеджи. Это скорее был «Бель-Эр», нежели сельская глушь.
Мадам Бувье въехала на затененную стоянку и отыскала место между «мерседесом» со швейцарским номером и зарегистрированным в Англии «ягуаром».
– Voilà. Думаю, здесь вам будет удобнее, чем в кафе.
– Поражен, что такое вообще существует. – Сквозь деревья они направились ко входу в отель. – И он окупается? Откуда у них клиенты?
– Вы удивитесь. Едут с севера, со всей Европы; бывает, и из Америки. Сезон продолжительный – от Пасхи до Рождества. В следующий раз прилетайте на своем вертолете. – Она показала на прогалину между деревьями. – Там посадочная площадка.
«В следующий раз, – подумал Саймон, – я прежде побреюсь и прихвачу для приличия чемодан. С этими шикарными отелями всегда чертовски сложно». Однако девушка за конторкой ответила, что, пожалуйста, он может снять коттедж на неделю, что у них действительно есть на террасе обеденные столики. Саймон успокоился, и ему захотелось есть.
– В хороших отелях всегда верят на слово, – заметил он.
– Что вы имеете в виду? – нахмурилась мадам Бувье.
– Взгляните на меня. – Он потер подбородок. – Небритый, без багажа, вы подвезли…
– А как поступили бы в Англии?
– О, воротили бы нос; возможно, заставили бы надеть пиджак и галстук и вообще сделали бы все, чтобы я почувствовал себя неловко.
Мадам Бувье неодобрительно фыркнула.
– Здесь не так официально. Никто не носит галстуков. – Взглянув на Саймона, улыбнулась. – Правда, иногда бреются. Пошли. – И повела его на террасу.
Они ели, любуясь открывающимся видом на Люберон. Условности незаметно исчезли. К горячему блюду они уже перешли на «ты», называли друг друга Николь и Саймон, а когда принесли вторую бутылку отменного розового вина, заговорили о своих разводах. Саймон находил ее приятной, забавной собеседницей, но, когда она, прикуривая, коснулась его рукой, в нем шевельнулось желание. Надо остановиться – он еще не расплатился за предыдущую вспышку страсти. Заказав кофе, он перевел разговор в безопасное русло.
– Знаешь большое здание в Брассьере, которое переделывают? Что там будет?
