Изабелла уже потихоньку ходила по комнате, опираясь на спинку кровати.
– Я хочу привести себя в порядок и вызвать Якова Семеновича, нотариуса. Позвони ему, пожалуйста. Надо закончить это дело.
– Ой, веришь ты в эту звездную фантастику? Придумают такое, планеты, кометы… По мне так это просто способ заработка. Вполне себе приличный способ зарабатывать, так сказать, на звездах.
– Не угадала. Эта Вероника Владимировна денег не берет.
– Как это не берет?
– Не может, вот и не берет. По каким-то космическим там показателям. В связи с особенностями положения планеты Уран, что ли, которая и отвечает за увлечение астрологией, в момент её рождения. Увлекаться гороскопами она может, а профессионально зарабатывать, вот никак не рекомендуется.
– С ума сойти. Она вообще нормальная?
– Чудная немножко, такая знаешь, сама в себе, или правильнее сказать, в небесных просторах, но так вполне нормальная. Работает воспитателем в детском доме, или как там это сейчас называется.
– Центр помощи детям.
– Ну, да центр помощи. Там она и применяет свои астрологические знания. Со слов Берты вполне успешно и уже давно.
– Рассматривает детей через призму звездного неба?
– Не только детей. Кандидатов на вакантные должности воспитателей при устройстве на работу.
– Боюсь даже представить, что там за руководство такое продвинутое.
– Да нет, очень разумный дядечка, кандидат педагогических наук, между прочим.
– Одно другому не помеха.
– Ну, что ты удивляешься, в этом, мне кажется, есть какое-то рациональное зерно.
– Не знаю. Может в этом и есть. Но в твоём случае, где логика? Почему надо отказываться от наследства? Нарочно не придумаешь.
– В моем случае уже нет никакой логики. Абсолютно никакой, даже самой призрачной и обманчивой логики. Какой-то затянувшийся фильм ужаса с грустным финалом. Нет, теперь это просто какой—то экшен.
– Даже не начинай эту тему. Я не позволю тебе впадать в уныние. Сейчас мы сделаем огуречную масочку, лицо засияет свежестью и молодостью. Зачем нам этот дедушка Яков Семенович. Мне иногда кажется, что он сохранился в веках и уже давно ничего не помнит.
Изабелла остановилась и недвусмысленно взглянула на подругу.
– Ладно, ладно, уже звоню.
Встреча была назначена на вечер. После омолаживающих процедур женщины приступили к просмотру платьев. Гардероб явно надо было обновлять. Изабелла доставала вещи, которые она носила в лучшем случае несколько раз.
– Ну, скажи, зачем они мне теперь. Вот это коктельное платье, а вот со шлейфом. Один раз всего его и одела. Ляль, померяй, тебе они должны подойти.
На худенькой Ляле платье сидело идеально. Женщина преобразилась, постройнела, превратившись в даму.
– Как тебе идет. Бери и носи.
– Да ты что, дорогущие какие – сказала Лялька, любуясь собой в большое зеркало. А Изабелла продолжала доставать вещи. На смену платьям и костюмам пошла верхняя одежда. Так Ляля с любовью младшей сестры приняла и шубку с капюшоном из серебристо – голубой норки, сшитую по фигуре итальянскими мастерами. Женщины обнявшись, лежали на кровати в куче вещей в приподнятом состоянии.
– Ляль, спасибо тебе.
– Мне ещё и спасибо. Собрала мне целое приданное, можно замуж выходить. Например, за Якова Семеновича. Вот приедет он вечером, а я такая выйду во всей красе. И всё.
– Что всё? Придумщица ты моя!
– А вот всё. Он не устоит! Стану я не Лялька, а Алена Ивановна Гольдман.
Изабелла даже в страшном сне представить не могла с Лялькой такие метаморфозы. Фамилия у неё было замечательная, и полностью соответствовала её характеру, Алена Ивановна Праздникова. В школе её называли – девочка Праздник.
