– На краю земли. Но здесь есть клуб, и все наши там давно расположились. Павлик нашёл себе друга и носится с ним по коридорам. А я пришёл за тобой и Евдокией Петровной. Скоро принесут горячий суп и картошку, так что быстренько, быстренько, побежали.
– Митя, а ты решил ехать с нами? А в какой машине едешь? – вопросы так и рвались у меня с языка.
– Я не еду, Аля. Я веду самую тяжёлую машину. В колонне иду вторым.
– А покажешь машину? А в кабине посидеть можно? – не унималась я.
– Не знаю, не знаю. – Он озабоченно наморщил лоб. – Посмотрим на твоё поведение.
В клубе столов было мало. Все устраивались кто как мог: на подоконниках, а то и просто сидя на полу. Наши эмалированные миски стояли на двух ящиках, которые тётя Капа накрыла холщовым полотенцем.
На обед была лапша с поджаренным луком. Бабушка постаралась выловить ложкой лук из моей миски. Но это мало помогло, и когда Митя, пообедав, проходил мимо, я всё еще пыхтела над своей лапшой.
– Вот так вот, значит, мы едим вкуснейшую лапшу! – сказал он.
Горькие слёзы выступили у меня на глазах.
– Ладно, не горюй, – пожалела меня бабушка и выдала ещё тёплую картошку с тушёнкой, которую я сразу же съела. Потом пили чай, и вот я свободна.
На этот раз бабушка осталась с Павликом и ещё двумя малышами, а меня взрослые взяли в рощу, где пилили и кололи дрова. Я носила готовые чурбачки к машинам.
Все почему-то развеселились. Шутили, смеялись. А одна женщина сказала:
– Вот приедем в Орёл, а наши уже фашиста погнали. И нам как раз хватит дров, чтобы домой вернуться.
Кто бы мог тогда подумать, что это было только начало наших трудных дорог по тылам войны.
Ужинали поздно, какой-то кашей, молоком и очень вкусным белым хлебом. Потом все быстро собрались и пошли к машинам. Печки в грузовиках уже топились.
Мы с бабушкой, тётей Капой и Павликом забрались в кузов. Я так набегалась за день, что удобно устроившись на своей подушке, сразу уснула, не дождавшись, когда колонна двинется в путь.
Проснулась рано утром оттого, что машины остановились – проверяли документы. Услышала – кто-то сказал, что мы уже в Орле. Я встала и осмотрелась: улица, на которой стояли машины, была в тумане, и казалось, что дома не стояли на земле, а плавали в густом белёсом киселе. Было сыро, холодно и неуютно. «Лучше уж вернуться обратно в Клетню», – подумалось мне. Я вновь устроилась на подушке, прижалась к бабушке и вдруг поняла, что она тоже не спит, и ей сейчас, как и мне, холодно и грустно.
В Орле
Как только встало солнце, от тумана не осталось и следа. Дома, как и положено, стояли на земле. В саду ближнего дома на голых ветках ещё висели яблоки.
Стало теплее, а машины всё стояли и стояли на улице. К нам подходили какие-то женщины, и бабушка у них покупала разную еду. Скоро мы уже завтракали горячей картошкой и варёными яйцами с домашним хлебом.
– Хочу яблок! – кричал Павлик, который устал топтаться в кузове на одном месте, и ему давно хотелось побегать.
Но нам пока не разрешали покидать машину.
Ближе к обеду приехал дедушка на зелёном, как кузнечик, автомобиле, и вся колонна двинулась следом за ним по улицам города Орла. Мне показалось, что ехали очень медленно. Остановились у длинного дома, который все называли бараком. Как только выгрузили вещи, машины сразу же уехали.
– Поиграй с Павликом на улице, – сказала мне тётя Капа, – пока мы не устроимся на новом месте.
