Вот правду Мирон говорит, сердобольная я слишком, вечно мне всех жалко. В том числе его самого. Надо с этим завязывать.
Делать нечего, с горем пополам я начинаю осваивать доску, внимая всем рекомендациям «специалистов». Даже потихоньку пытаюсь встать, но удержаться дольше секунды не получается.
Полина и Мирон уже во всю наслаждаются волнами, а я по больше части гребу на животе. Можно считать лежу загораю. Только спинку никто не намазал.
К небольшим волнам я уже привыкла, хотя вначале каждую боялась. В принципе, если не мучиться и даже не пытаться вставать, то всё не так плохо. Почти как качание на волнах на надувном матрасе, только волны то и дело мой матрас вместе со мной норовят накрыть. Приходится ловчиться, вспоминая наставления, чтобы удержаться наплаву. Завтра у меня точно будут болеть все мышцы, как после трёх интенсивных часов спортзала.
Слышу где-то вдалеке восторженный визг и поворачиваюсь в его сторону. Идёт огромная волна. Умелые сёрферы радостно запрыгивают в неё, а я разворачиваюсь и гребу со всех рук в противоположную сторону.
Нафиг, нафиг, нафиг! Такая меня точно накроет с головой.
Гребу, не оборачиваясь, но чувствую, как она подкрадывается сзади. Меня сильно подбрасывает вверх и опускает вниз.
Фууу, удержалась. Но через пару секунд доска подо мной начинает вставать вертикально. Поворачиваю голову назад… и ничего не вижу.
Только сплошную тёмно-синюю воду, стоящую высоким забором, конца и края которому нет.
Сердце уходит в пятки. Вмиг забываю всё, чему меня учили, подчиняясь одним рефлексам. Впиваюсь ногтями в доску, пытаюсь обвить её ногами. Но понимаю, что попа летит впереди головы и это не я уже на доске, это доска на мне.
Всё, Вика. Доплавалась.
Белый свет меркнет полностью, столп воды врезается в лицо, о воздухе уже можно не мечтать.
Меня прокручивает внутри этой гигантской волны, как мошку в мясорубке. По лбу и ноге больно ударяет чёртова доска. Потом она уплывает от меня, так как, естественно, я её не удерживаю. Доска-то теперь всплывёт, а вот я, судя по всему, иду ко дну.
А ещё у меня заканчиваются всякие мысли в голове, вместе с кислородом в крови.
Вот теперь точно всё.
Попу царапает что-то острое, а солнце начинает просвечивать через водную глядь.
Нет, ещё не всё. Я всплываю! Я всё-таки всплываю!
В мою руку крепко вцепляется чья-то рука и дёргает вверх. Дальше всё происходит так быстро, что я не успеваю стряхнуть воду с глаз.
Меня вытягивают из воды и, подхватив под талию, кладут животом на сиденье гидроцикла.
Откашливаюсь и восстанавливаю дыхание. В носоглотке неприятное жжение, но глаза начинают различать окружающие предметы. Так, я дышу, я вижу, я жива.
— Ты в порядке? — слышу позади голос Мирона.
Приподнимаюсь с живота. Мирон и Полина плавают возле гидроцикла, за рулём которого Лебедев. Так вот кто меня вытащил. А я уже думала, спасатели подоспели.
— Нет, не в порядке, — бросаю я. — Я чуть не погибла.
— Малыш, ты преувеличиваешь, тебя накрыло волной всего на несколько секунд, — снисходительно улыбаясь, говорит Мир.
— Твоей жизни ничего не угрожало, — поддакивает ему Полина.
— У вас совсем мозгов нет? — рычит на них Антон. — Зачем притащили на риф новичка?
— Здесь мелко и тихие волны, для новичков самое то, — заявляет рыжая сучка.
— У меня просто нет слов, — тихо говорит Антон, сжимая мои пальцы.
До меня доходит, что он до сих пор держит меня за руку. Его пальцы такие тёплые. Или это мои такие холодные.
