На то, чтобы найти остальных, много времени не ушло. Все были живы и здоровы, – кто-то еще спал, а кто-то уже проснулся. И каждый в отдельных апартаментах.
Третий этаж этого незнакомого здания, в котором они непонятно как очутились, представлял из себя весьма запутанную систему широких коридоров и лестниц. Посему было решено отложить тщательные исследования, а для начала спуститься вниз, выйти на воздух и, по возможности, оглядеться.
– Хорошо бы еще чего-нибудь пожрать, – заметил Руди Майер, который время от времени заводил руку за спину и ощупывал позвоночник. При этом на его лицо неизменно приобретало радостно-озадаченное выражение.
– Чего ты там все ищешь? – не выдержал Валерка, когда отряд потопал вниз по лестнице.
– Я не ищу. Я это… удостоверяюсь. И все никак не могу поверить. У меня же позвоночник был сломан, помнишь?
– Ну.
– Что «ну»? А теперь целехонек!
– Подумаешь, позвоночник, – обернулся шедший впереди Курт Шнайдер. – У некоторых просто всю кровь выпили – и ничего, не жалуются. Из тебя когда-нибудь кровь пили, Руди?
– А как же, – ухмыльнулся пулеметчик. – Был у нас в учебке такой унтер-офицер Гюнтер Фогель. Ох, и попил он моей кровушки, доложу я вам. Да и не только моей. Куда там Дракуле…. Мне после этого Восточный фронт поначалу чуть ли не курортом показался. Впрочем, это быстро прошло.
– И правильно делал, что пил, – наставительно заметил Дитц. – Может, ты поэтому только и жив до сих пор.
Майер промолчал и лишь выразительно подмигнул рыжему Шнайдеру.
– А я, вот, не очень удивляюсь, – сказал Карл Хейниц. – Я думаю, что мы выполнили свою задачу. И, как только Распорядитель получил возможность действовать, он тут же нас всех спас. Кого вылечил, а кого и оживил. Если уж для наших потомков это была не проблема, то для него, я думаю, и вовсе пустяки.
– Вообще-то такого уговора не было, – заметил Стихарь. – Было сказано, что жизнь получат лишь те, кто останется жив. Погибшим обещали какое-то другое существование. Хотя я и не понял, что он конкретно имел в виду.
– Эй, разведчики! – окликнул солдат замыкающий шествие Велга. – Вы бы не расслаблялись, а лучше смотрели и слушали. Место незнакомое.
– Опасности нет, Саша, – сказала Аня Громова. – Никакой. Я бы почувствовала. Да ты и сам это знаешь.
– А как же порядок и дисциплина? – откликнулся вместо Велги Дитц. – Командир должен бдеть! И держать личный состав в состоянии постоянной боевой готовности…. О, вот и выход!
Лестница кончилась, и отряд оказался в обширном круглом холле. Из узких окон с разноцветными стеклами лился мягкий рассеянный свет, а широкие двери прямо напротив были услужливо открыты нараспашку, словно приглашая выйти на улицу и погулять на солнышке.
– Тихо как, – сказал в полголоса Малышев. – Птицы только поют. И то довольно далеко.
– Н-да, хозяев не видно и не слышно, – констатировал Дитц. – Ладно, пошли на воздух.
Снаружи было солнце, лес и запах недалекого моря. От широкой площадки перед зданием прямо в лес уходила дорога, и было видно, что она спускается вниз, к морю.
– Чудные какие-то деревья, – заметил Сергей Вешняк, прикрывая ладонью глаза от солнца. – Никогда таких не видел.
Малышев тем временем пересек площадку, сорвал с ветки ближайшего дерева лист, внимательно рассмотрел его со всех сторон, растер между пальцами и даже понюхал.
– Ну что? – спросил Велга.
– Не знаю, – пожал плечами таежник. – Я тоже первый раз такие деревья встречаю.
