Гул прокатился по стенам, заставив ракушки дрожать на полке. Роза вскочила, прижав ладонь к хрустальной стене.
– Это не от Призмы…
– Ты всё ещё сомневаешься? – голос Нокса просочился сквозь камень, как дым. – Даже теперь, когда знаешь правду?
Глёз схватился за голову – слова звучали не снаружи, а внутри. Образы всплывали против воли:
– Кайрон, отворачивающийся: «Ты слабее, чем я думал».
– Сит, бросающий в лицо: «Ты всё равно всех подведёшь».
– Не слушай! – Роза схватила его за плечи, но её голос тонул в шепоте тысяч «я» из зеркал.
Они выбежали в центральный зал. Нокс висел под куполом, как паук в паутине из трещин. Не тело, а тень с миллионом ртов, каждый из которых повторял чьи-то страхи.
– Ты читала, Роза, – заговорили рты в унисон. – Знаешь, что я часть вас. Убьёте меня – останетесь здесь навсегда…
Глёз упал на колени, кристалл на его шее погас.
– А ты, Глёз… – голос Нокса стал ласковым. – Хранитель слёз. Даже если победишь, что ты получишь? Вечную роль плаксы?
Роза встала между ними, её свет вспыхнул яростью:
– Мы найдём способ. Без тебя.
– Но я уже здесь, – засмеялся Нокс, и трещины поползли к её ногам. – В каждом вашем сомнении. В каждой тайне. Например… Ты так никому и не сказала, Роза, как на самом деле попала в Призму?
Глёз поднял глаза. Роза застыла, её розовый свет дрогнул.
– Что он…
– О, это интересно! – Нокс завис над ней, как грозовая туча. – Рассказать, как ты…
Роза взмахнула руками, и взрыв розового света смешал тени в клубящийся вихрь.
– Бежим! – она потянула Глёза к коридору, но стены уже смыкались, повторяя голос Нокса:
«Ты боишься, что они тебя возненавидят…»
Центральный зал Призмы содрогнулся, будто гигантское сердце пропустило удар. Нокс, сплетённый из трещин и теней, парил под куполом, его голос гудел, как натянутая струна:
– Ты всё ещё прячешься, Роза. Даже от него.
Глёз встал, стирая кровь с разбитых костяшек. Кристалл на его шее тускло мерцал, отражая дрожь в руках.
– О чём он? – спросил он, но Роза отвела глаза.
– Она боится, что ты увидишь её настоящую, – Нокс протянул щупальце к зеркалам, и стены зашевелились. – Боится, что ты поймёшь, как глубок её страх…
– Заткнись! – Роза взмахнула руками, и розовые молнии ударили в тень. Но атака прошла навылет, а трещины на стенах лишь разрослись.
Нокс засмеялся, сжимаясь в чёрный шар:
– Ты думаешь, спасла их? Ты лишь оттянула конец. Он взял тебя не просто так… Ты идеальный сосуд. Слабая. Податливая.
Глёз шагнул вперёд, перекрывая Розу собой:
– Она сильнее всех нас!
– Сила? – Тень сжалась, превратившись в зеркало с их отражениями. – Ты даже не знаешь, что она сделала, чтобы попасть сюда.
Роза вздрогнула. Её свет дрогнул, и на секунду Глёз уловил в нём что-то чужое – вспышку чёрного, как чернильная капля в розовой воде.
– Не слушай его, – прошептала она, но голос предательски дрогнул. – Он врет…
– Ложь? – Нокс рассыпался на тысячи осколков, каждый из которых заговорил её голосом: – «Я хочу забыть это». «Я ненавижу свою слабость». «Лучше все умрут, чем увидят меня настоящую…»
Зал взорвался грохотом. Глёз схватил Розу за руку, таща за собой в коридор, но стены смыкались, повторяя шепот Нокса:
– Она знает, как это закончится. Спроси её, Глёз. Спроси, почему её комната в Призме – единственная без окон…
Роза вырвалась, прижав ладони к ушам:
– Хватит!
– Что он имеет в виду? – Глёз попытался поймать её взгляд, но она отвернулась, пряча лицо в тени.
