− Хозяин в командировке, а панна Андрия ушла по магазинам. Её нет с утра, значит, скоро вернётся, − в голосе Бориса слышалась улыбка.
− Я зайду попозже, можно?
− Конечно! Что за вопрос! До встречи, Агнешка.
Я положила трубку. Как повезло! Дяди Онджи, вечно следившего за мной с чопорной миной, нет дома! Мы с мамой сможем спокойно поговорить: она не станет дергаться всякий раз, как он появится в дверях.
Вит стоял на тротуаре, привалившись спиной к грузовичку, заложив руки в карманы голубых потертых джинсов. Уголки его губ поползли вверх, в ответ на мою улыбку – до ушей!
− Ну, что? Дома? – поднял он бровь.
− Да! И дядя Онджи в отъезде!
− Отлично! Поехали! – он залез на водительское место и завёл машину, ожидая, пока я устроюсь рядом. Мы медленно покатили дальше.
Очередь в кассу змеёй уползала до середины зала. Люди с поклажей отдыхали на скамейках, выставленных в центре, по мощенному гранитом полу скакали дети, ни в какую не желавшие сидеть на месте. Я отдала деньги Виту, а он купил нам два билета на послезавтрашний поезд – места рядом. На сдачу мы купили в киоске мороженое и не торопясь ели, с удовлетворением людей, исполнивших долг.
Солнце коснулось крыш, когда наш грузовичок подъехал к маминому дому, точнее, дому дяди Онджи. К моему удивлению, Вит тоже вылез из кабины.
− Поболтаю с Борисом, пока вы будете секретничать, − ответил он на незаданный вопрос.
Дверь нам открыла мама. Я хотела кинуться, обнять, но так и замерла, с открытым ртом: длинная лиловая туника огромным бугром топорщилась на её животе. Мама слегка смутилась, но предложила:
− Заходите в дом, не стойте на пороге.
− Здравствуйте, панна Андрия! – улыбнулся Вит, как ни в чем не бывало.
− Здравствуй, Вит! Проходи в гостиную, сейчас будем чай пить, − мама смотрела на меня, немного виновато.
− Мы сейчас, − я махнула другу, чтобы он шел без меня, но он и так отличался понятливостью. – Почему ты не говорила? – прошептала я. Мы не виделись уже где-то полгода – перезванивались, но и только. – Бабушка знает?
Мама лишь покачала головой.
− Я тебя поздравляю! – на её губах расцвела робкая улыбка. – Кто у меня будет? Братик или сестричка?
− Ещё не знаю, − ответила она с явным облегчением в голосе. – Онджи хочет сына, а там… как Бог пошлет!
− И то верно! – я старалась улыбаться, чтобы не расстроить её. – В сорок родить второго ребенка…
Голос всё-таки подвёл. Улыбка на её губах погасла.
− Ты злишься на меня? – спросила она грустно. – Для тебя я оказалась не слишком хорошей матерью. Может для малыша…
− Я не злюсь, − прервала я. – Просто переживаю за тебя. В любом случае, это твоя жизнь и твоё решение. У меня нет права указывать…
− Агнешка, − она положила руку мне на плечо. Горло перехватило. – Ты ведь взрослая уже…
Я закрыла глаза, сжала зубы, стараясь прогнать слёзы, рвавшиеся наружу. Чуть отпустило.
− Мама, у меня тоже есть новость.
− Вы с Витом хотите пожениться? Я не против – он хороший мальчик.
Я чуть не рассмеялась, сдержавшись огромным усилием воли.
− Не совсем. Мы с Витом поступили в Карловградский университет.
Её улыбка была похожа на прошлогоднюю афишу, еле держащуюся на высохшем клею.
− Мои поздравления Виту, я рада за него…
− Мама! – я чуть возвысила голос, изо всех сил стараясь успокоиться. – Мы! Мы с Витом! Я тоже!
− Не может быть!
Она покачала головой, уцепившись за косяк. Уже не заботясь о приличиях, я толкнула дверь в столовую, подхватила маму под локоть и повела к диванчику. Сидевший в кресле Вит немедленно подскочил, подхватывая её с другой стороны, помогая усесться.
