– Приветствую тебя, Оюун. Разделяю твое горе. Я вот зачем пришел. Знаю, что сейчас вам придется нелегко. Но может то, что я предложу, сможет помочь тебе. Из похода мой сын привез жену. Она из соседнего Племени, ты знаешь, что мы отбили от злого северного Племени наш дозор и изгнали их из захваченного соседнего кочевья. Так вот, мой сын привез жену из этого Племени. Сейчас не время жениться, но он очень просил и мы с матерью согласились. Девушка отказывалась ехать без сестры, ее мужа и детей убили захватчики. А где она будет жить? Мой сын привез ее, но мы не можем взять ее. А сразу двух жен он не хочет. Я подумал, что может вам нужна помощница. Она хорошая девушка, а потом, когда горе твое остынет, ты может захочешь взять ее в жены, или же она найдет себе мужа и мы выдадим ее летом замуж.
Оюун слушал соседа и думал, что видеть в юрте незнакомую чужую женщину не хочет, да и сможет ли она заменить детям мать? А уж о том чтобы на ком-то жениться ни сейчас, ни в будущем и речи быть не может… Но сосед не уходил. На помощь ему пришла мать, тихо сидевшая в углу.
– Мне нужна помощница, Оюун. Я устала. Никакой мужчина не заменит женщину. Не сможет управляться с детьми и скотом. Давай возьмем ее.
Оюун не ожидал этого. Он никогда не думал, что мать пойдет на это. В голову ему не приходила мысль, что она устала, ведь то, что делала она каждый день, было привычной женской работой. Но мать была уже немолода. Оюун не хотел обидеть ее и неожиданно для себя согласился.
Женщину звали Тунгалаг, она тихо вошла и поклонилась Оюуну и его матери. Мать подошла к ней, осмотрела, предложила войти и сразу посадила у очага. Оюуну не понравилось это. В районе солнечного сплетения что-то сжалось. Все внутри него противилось присутствию этой женщины в их юрте. Но мать была приветлива, ей хотелось общаться и помощь, такая долгожданная вдруг подоспела, мать заискивающе заговорила с гостьей. Тунгалаг была невзрачной женщиной с немного рябоватым лицом и приплюснутым носом северных Племен. Крупные рабочие ладони теребили край ворота, это выдавало некоторое волнение. Оюун решил пойти в юрту, где покоилось тело жены. Юрту поставили на краю кочевья, ее охраняла собака, которую привязали у входа. Она завиляла хвостом при виде Оюуна. Он потрепал ее и вошел в юрту, там было сумрачно и холодно. В этой юрте не было отверстия в крыше и не было очага. Завтра на рассвете тело отнесут и оставят на горе, закрыв тканью лицо чтобы птицы не выклевали глаза.
Оюун остановился у изголовья и погладил волосы жены. А вдруг она живая и откроет свои прекрасные глаза? Ах, как хотел он увидеть еще раз ее улыбку! Оюун заплакал, вытирая рукавом слезы. Пробыл рядом с женой до самой ночи, вспоминая всю их жизнь. Ее незабываемый запах, улыбку, как в темноте юрты блестели ее глаза и ее тело было стыдливо-податливым, как будто она боялась своих желаний, как он боялся обидеть ее, как она была всегда непонятна ему, каким многозначительным могло быть ее молчание. А еще он был благодарен ей за то, что она подарила ему детей, что прожил с ней все эти годы, купаясь в ее заботе и любви. Вспоминал вкус ее чая и лепешек и думая, что никто и никогда не заменит ее.
Войдя в юрту он почувствовал чужой запах незнакомой женщины и комок подступил к горлу. Как же так его юрта стала чужая? Ему захотелось уйти и не ночевать здесь, но куда он пойдет? Оюун зашел и сел в углу. Тунгалаг протянула ему пиалу с чаем.
