Мне приснился Платон. Он был со своим фотоаппаратом и снимал Олю на фоне какой-то установки из его лаборатории, она была без животика, уже не беременна или еще не беременна, и одета. Он сказал, что он нашёл работу фотографа для модного журнала. А я спросила, когда он меня снимать будет? А он ответил мне что тогда, когда я перестану стесняться. А отвечаю вот я уже не стесняюсь ничего. И я вдруг неожиданно стою в одном лифчике. А он говорит, вот ты ещё не готова, верх тоже нужно снять или одеться по каталогу. Мне стало тогда не по себе, я побежала найти себе плащ, почему именно плащ не знаю, думаю потому что он был в каталоге. Все бегала повсюду в одном лифчике, все искала этот дурацкий плащ, меня все спрашивали, где мои трусики, стыдили меня, я забралась в какой-то дом, затем еще в автобус, доехала до местного ателье.
Я металась по сну, как загнанный зверёк, босиком по холодным кафельным коридорам, по мостовым, которые вдруг становились вязкими, как песок. Закройщица взмахивала рулоном ткани, словно примеряя меня под выкройку. Ателье с его мерцающими зеркалами вдруг превратилось в гигантский шоу-рум: манекены вели себя как живые, шевелились, глазели стеклянными глазами.
Я нашла плащ! Красный, тяжелый, он сползал с плеч, не желая оставаться на мне. Платон уже ждал меня у выхода, подняв камеру. «Ты всё ещё прячешься», – сказал он, щёлкая затвором. В этот момент пол разверзся, и я полетела вниз, сквозь вращающиеся вспышки фотокамер, сквозь ускользающие образы себя – то одетой, то снова обнажённой. Я падала, падала, пока не очутилась на дне тёмного озера.
Вода обнимала меня, но мне не было страшно. Вдруг я поняла: я могу дышать здесь. Я не тонула. Я была самой собой.
И тут резко – резкий вдох, утренний свет в окно, липкая испарина на коже. Я проснулась, прижавшись к прохладной простыне. Сердце колотилось, но не от страха – от какой-то странной, новой уверенности. Я улыбнулась самой себе в темноте.
Я не модель из мира мод
Для тряпок вешалкой не стану
Чем опечалю женский род
Пренебрежением к обману
Обман, что скрыт слоях одежд
В порядке тканевых препонов
И похороненных надежд
Увидеть истину без оных
Модель я только для себя
Любуюсь я сама собою
И вас ничем не беспокою
В себе нуждаюсь только я
Но без присущего белья
И прочего к тому тряпья
Купание ночью в Озере стало для меня тем, чем для Цезаря стал Рубикон, некой границей до и после. Я вошла в новые воды, пусть не реки, а Озера, за которым простиралась моя империя. Империя моих нежных чувств и моих скрытых желаний, в которой лишь я одна совершенно полноправный властелин и раб.
Под утро пошел дождь, сквозь сон я слышала, как капли стучали по железной крыше. Потом я услыхала шум отъезжающего автомобиля, это Олег отправился так рано на работу. Больше я не слышала ничего. Дождик лил – а я уснула сном праведницы, точно, поскольку грешного в моих поступках или чего-то страшного и предосудительного я не усматривала. Лишь одно блаженство и удовольствие от себя самой, которое было как-то давно потеряно и вот наконец нашлось здесь у Озера.
