– Где этот твой …? Пусть мне даже на глаза не попадается. – Разъяренный мужчина, с красным от ярости лицом бегал по двор.
На крыльцо дома выбежала его жена. Услышав через распахнутое окно на кухне, как муж орет во дворе, она, даже не вымыв руки от теста, сразу бросилась к нему. Лена уже знала, что причиной такой агрессии ее мужа мог стать только один человек, его пасынок и ее родной сын.
– Валера, что случилось?
– Где я спрашиваю твой недоросток?
– Да, что случилось, то?
– Да ты посмотри, посмотри, как он мне машину вымыл! По бокам разводы. Ты, что не видишь, слепая курица.
Во дворе их большого дома, стоял поблескивая глянцевыми боками большой белый джип. Рядом лежал аккуратно уложенный шланг и высокий табурет. Лена обошла автомобиль вокруг и не заметила никакого изъяна, она была идеально помыта. Но сказать об этом вслух побоялась.
– Успокойся пожалуйста, сейчас я сама ее вымою.
– Долго будешь своего… покрывать? Иду лучше жрать мне приготовь и покрепче чего-нибудь достань.
Илья был ни жив и ни мертв от страха и сидел съёжившись между поленницей дров и курятником. Здесь отчим его никогда не находил, он все время думал, что мальчишка убегал через заднюю дверь и даже заколотил ее. Хотя этот вход был очень удобный для мамы, отсюда ей было ближе идти в магазин или к бабушке, а теперь приходилось обходить через две улицы.
Илье было 10 лет, но для своего возраста, он был небольшого роста и очень тщедушный. В классе, из-за роста и очков, его все называли шкедом и ботаником. В ответ мальчика отмалчивался и старался не замечать насмешек одноклассников. Впрочем, в последнее время его дразнили все меньше, опасаясь кулаков Богдана, лучшего друга Ильи. Богдан был старше его на год, учился в той же школе и уже давно взял под негласную охрану младшего товарища.
Во дворе все стихло, видимо отчим зашел домой, пнув по пути табурет, судя по характерному звуку удара. Илья тяжело вздохнул, в прошлый раз, он кинул им в пасынка и сломал ножку табуретки. Богдан тогда помог ему починить, а то без него совсем беда, Илья не дотягивался до верха машины, когда мыл ее, приходилось вставать на табурет. Соседская ребятня завидовала ему, говорили, что у его папки такая большая машина. А он люто ненавидел этот «крейсер», который ему приходилось мыть с ранней весны и до поздней осени. Ладно, хоть летом было жарко, а в другие месяцы, руки жгло от ледяной воды. С тех пор как отчим купил себе этот автомобиль, Илья не разу не садился в нее. Он не подвозил его, как другие родители своих детей в школу, не катал и не брал с собой, например на рыбалку.
Соседи, да и все вокруг могли лишь догадываться, что творится за крепкими высокими заборами, с кованными воротами. Большой, в два этажа дом, лишь снаружи казался благополучным. В нем не было счастья, любви, теплоты и гармонии, здесь давно поселились холод, страх и ненависть.
