Бун указал на нишу в Сыщике, где под стеклянным колпаком в чемодане лежал искусственный глаз. Бун спросил:
– Альб. Иван вставлял себе имплант? Вы знаете об этом что-нибудь?
Ната в этот момент поставила пустую тарелку на стол и хмуро сказала:
– Простите. Ужин получается не к месту… Альб, – она обратилась к нему. – Похоже, это глаз Ивана.
– Да, – подтвердил Бун. – И мы думаем, что он недавно вставил себе записыватель. Я так понимаю – это всë для вашей слежки.
Альб ощутил холод. Колени стали ватными, и он медленно осел на один из стульев.
Иван действительно вставлял себе глаз, чтобы передать картинку, для верности. Но вот уже как два месяца не высылал новых данных из ТНН и не выходил на связь.
Ната с печалью смотрела на нишу Сыщика, Бун качал головой:
– Вы можете не говорить Альб. Мы и так всё поняли. Глаз нашли у останков. Мы с Натой думаем… – Бун затих, будто говорил о мертвеце. – Ну, в общем, вам, конечно, виднее…
Ната подошла и прижалась к высокому другу, Бун обнял её в ответ. В глазах обоих стояла скорбь. Альб помолчал с секунду, свыкаясь с мыслью, что его лучшего шпиона больше нет в живых:
– Где его нашли? – прохрипел он.
– На побережье. В сточной трубе, ведущей из ТНН, – отозвалась Ната:
– Кто?
– Не знаю. Кто-то из кригеров, наверное.
Альб обхватил голову. В это время Бун нажал на кнопку в чемодане:
– Сейчас мы пытаемся извлечь картинку из микропамяти, чтобы узнать хоть какие-то подробности.
Сыщик зажужжал, помигивая символами на экране. Ната выключила огонь на печи и, оставив ужин на сковороде нетронутым, скрылась за занавеской кладовой, прибирая разваленные вещи с диванчика.
Альб завис в мыслях, понимая, почему пропали ивановы отчёты:
– Его раскрыли, – прошептал он. – Он шпионил для меня.
Бун покачал головой:
– Понятно, – семьи у Ивана не было. – Он был всегда одиночкой. И самым сообразительным из всех.
Альб печально кивнул:
– Я очень ценил его. Он был лучшим.
Ната поправила мокрые после стирки куртку и штаны, висящие под потолком, и отозвалась:
– Он был самым скрытным их всех. Я понимаю ваш выбор…
Пискнул Сыщик:
– Он работал в ТНН… – сказал Альб и тут же дëрнулся испугавшись.
Ната резко выпрямилась, округлив глаза, и прикрыла рот рукой:
– АЛЬБ!
Она указывала на экран Сыщика. Альб повернул голову и вместе с Буном отшатнулся. По экрану в замедленной съёмке ползли кадры. В кромешной тьме на зрителя подкрадывались три ярких пятна. От ужаса Альб ощутил, как кончики волос наполнились электричеством. Два раскосых огня светились красным, под ними сияла алым огромная пасть. Пасть увеличилась и экран залило блеском стальных зубов. Ната вскрикнула. Она подскочила к экрану и завопила:
– ЧТО?! – повернулась к нему с непониманием. – АЛЬБ! ЧТО ЭТО?
Альб раскрыл рот и молча захлопал глазами. На экране картинка стала повторяться, крутясь бесконечно. Раскосые глаза и алая пасть со стальными зубами заглатывали голову на весь экран.
Ната прокричала:
– Альб, где она?! Скажите, что она с Бети!
После секундной паузы она завопила:
– Чего вы молчите?!
Бун нахмурился и почесал подбородок:
– Дела… – пробормотал он.
Альб молчал, пока Ната с осуждением его разглядывала, потом тихо ответил:
– Она не с Бети. Простите…
Ната, с яростным лицом, отпрянула и стала посреди комнаты:
– АЛЬБ! Я отдала её Бети! Где она? Что эта женщина с ней сделала?
Альб прикрыл ладонью глаза и с сожалением сказал:
– Вы многого не знаете…
