Еле видимая дымка накрыла поля, неподалеку снова жгли траву. Спустившись с холмов, пройдя по фермерской дорожке, они вышли на середину «золотого моря». Колоски пшеницы приятно чувствовались на оголенной коже, создавая на ней бугорки мурашек. Остановившись на небольшом выступе, компания начала располагаться. С этого места гора выглядела гораздо могущественнее, заставляя голову намного выше подниматься вверх. Поезда в тоннеле пока не виднелись, зато виднелся армагеддон облаков, выходящих из-за горы.
– Сегодня мы проработаем именно небо, а если будет время, начнем поле, – сказала Сага, начиная хаотичными движениями водить кисточкой по мольберту.
Первые полчаса, пока Франциска пыталась набраться смелости начать нужную тему, все разговаривали о разном, заставляя еще сильнее бояться перебороть себя. Но один момент все-таки решил расположить храбрость девочки на себя.
– Я тут хотела с вами посоветоваться.
– Рассказывай, милая, – промолвила Сабина, немного потянувшись, лежа на одеяле и поправляя солнечные очки.
– М… мы с Александром захотели начать одно дело…
– Уже звучит предвкушающе, – улыбнулась Сага.
– Мы решили заниматься музыкой, создав группу.
– Ого, – одновременно сказали женщины.
Сабина приподняла очки, уставившись на дочь:
– Это прекрасно, но как вы планируете всё начать?
– Мы всё уже решили, но проблема заключается в том, что не знаем ни одного преподавателя пения, который работает в нужном нам направлении – голос для рок-музыки.
– Стой, стой, стой… р… рок… У моей бывшей сокурсницы есть дочь, которая этим занимается. Она вроде выступает на частных мероприятиях или даже преподает… не помню, – Сага запиналась, и по ее глазам было видно, как она отчаянно пытается нарыть в своем сознании информацию.
– Серьезно? А ты можешь как-нибудь связаться со своей подругой?
– Да, у меня все номера в телефонной книжке записаны, неужели… ох, я настолько стара… – рассмеялась Сага.
– Всё замечательно, но почему ты не сказала мне раньше? – спросила Сабина, подойдя к Франциске.
– Потому что я… – на секунду она задумалась о том, стоит ли ей говорить сейчас об Америке. Было бы легче не сказать, но Франциска не смогла. – Я боялась расстроить тебя тем, что я уеду через пару лет.
– Куда?
– В Штаты.
Сабина вздохнула и потерла руки. Ее взгляд был таким же, каким его представляла Франциска, прокручивая сотни исходов событий. Он был печальным, но не таким, как у тех родителей, что навязывают ребенку свою концепцию, а он её не придерживается. Этот взгляд был провожающе-смиренным, словно птица, примирившаяся с мыслью об улете своего птенца. По этой причине Сабина и не стала говорить, как ей грустно всё это слышать, вместо этого на ее лице появилась улыбка. – Иди ко мне, – она, расставила перед собой руки.
Франциска ринулась в эти теплые объятия со стремлением не пустить слезу.
– Я помогу тебе со всем, в чем ты будешь нуждаться, помогу с твоей мечтой, – прошептала Сабина в пламя ее волос.
– Я люблю тебя, мам.
– И я тебя.
* * *
– Мама с папой хотели бы провести сегодняшний вечер вместе, – звук, в который преобразовывался голос Данилы, звучал влажно, как и воздух. Серые с оттенком синего облака накрыли собой день, превращая его в вечер. Они с Александром пошли пройтись, наполняя легкие свежестью.
– Мне этого не очень хочется. – Он достал пачку Camel из кармана косухи.
Данила внимательно посмотрел на эти движения, после чего вздернул голову вверх. «Старший брат не должен позволять младшему губить свое здоровье» – Данила подходил к этой фразе по-своему. Зная Александра, он понимал, что слова о вреде легких не воспримут его уши, а лишь наоборот – их хозяин станет делать хуже назло себе. Да и кто бы говорил ему о сигаретах? Данила, который курит с четырнадцати лет?
