– Приветствую, рада вас видеть, – проговорила она, затягиваясь красным «Мальборо», который Александр сразу распознал по запаху.
– Здравствуйте, это, собственно, я – Франциска, а это мой друг Александр.
– Гитарист… – Она прошлась одобряющим взглядом по нему.
– Да, это я, извините, а не поделитесь? – Он указал на дымящуюся сигарету.
– Да, сынок, докуривай. – Вальяжно выдала сигарету ему между пальцев Марта, после чего развернулась в сторону гостиной. – Заходите сюда.
Там было всё еще намного прозаичнее – большие подушки, сверху которых множество маленьких. Витражные светильники, разноцветный свет которых падал на уголок с музыкальными инструментами, начиная от диджериду и заканчивая бас-гитарой Höfner 500/1, как у Пола Маккартни.
– Как вы узнали про меня? – спросила Марта, плюхнувшись во владения подушек. – Присаживайтесь.
– Ваша мама дала контакты для нас через общую подругу.
– Неужели? Это весьма интересно, она абсолютно не интересуется моей жизнью. Но упустим это. – Она выдержала паузу, прищурив глаза. – Что вы хотите получить? Точнее, в чем заключаются ваши стремления?
– Мы хотим уметь делать то, что кажется нам ключом от жизни. Может, мы обнаружили потерянный мир, похожий на Атлантиду, только он называется симбиоз экзистенциальных амбиций. И нам нужен проводник в это место. – После сказанного Александр глубоко затянулся сигаретой, чей дым словно тьма окутал его легкие.
Марта задумчиво посмотрела на них и, не отводя глаз, налила себе коньяка в стакан:
– Будете?
– Нет, спасибо, – одновременно произнесли они.
– Франциска, ты готова спеть мне что-нибудь?
– Да.
– Молодой человек… – обратилась Марта к Александру, выгнув правую бровь, – не могли бы вы нас покинуть ненадолго?
– Д… да, – Он улыбнулся Франциске и направился в санузел.
Она же, в свою очередь, села по-турецки, заправила волосы за ухо и глубоко вздохнула, что заставило ее веснушки загореться ярким пламенем. На ум первым пришла чудесная композиция Fleetwood Vac – The Chain.
– Listen to the wind blow, watch the sun rise.
Running in the shadows, damn your love, damn your lies…
Александр в этот момент тайно стоял за дверью и со слегка приоткрытым ртом вслушивался и пропитывался ее пением.
– And if, you don’t love me now, You will never love me again, I can still hear you saying, You would never break the chain. – И нежным шепотом добавила: – Never break the chain.
Марта посмотрела на нее, пытаясь прочитать всю силу Франциски лишь на одном лице, но от этого могла бы заболеть голова. Она наклонилась к ней и завораживающе промолвила:
– Милая, вы мне очень нравитесь. Для меня будет большим почтением учить такую, как вы.
Глава 5. Родиться и сомкнуться
«В классе шестом я писала сочинение «Что для тебя значит счастье?». 12-летние дети обычно не совсем понимают этот термин, в их числе была и я. Настрочив несвязанных фраз о том, что счастье – это любовь к родителям, учебе и стремлениям, мне поставили пять, объявив мою работу как лучшую в классе. Меня это конкретно удивило, и мне захотелось когда-нибудь почувствовать настоящее счастье, а не просто банальные говоры, которые понравятся учительнице. И знаете, тот момент, когда Марта согласилась меня учить, а Александр упивался со мной смехом после этого, обнимая всю дорогу домой, был частью огромного счастья. Это как сон в долгую стадию сна, сюжет которого никогда не вспомнишь, но эмоции, полученные в нем, останутся в тебе навсегда. Но за эту работу в моей школе мне бы поставили двойку, сказав, что это глупая история».
