Вездеход помчал на всех парах в сторону, противоположную направлению воздушной атаки. Скорости, конечно, были неравными, и первый огненный шар настиг транспортёр, обрушившись прямо перед ним метрах в семи, вздымая огромный гейзер кипящей болотной жижи и водяного пара. Киян вовремя свернул влево, но неминуемый занос всё же протащил юзом машину вперёд, ровно настолько, чтобы электромагнитный колпак «Аркуды» прошёлся краем по поверхности полуметрового плазмоида. Вспыхнули веером молнии, расползшиеся белыми трещинами по защитному зонту транспортёра, и послышался треск разрядов. Вездеход, не сбавляя хода, сметал всё на своём пути, на этот раз было уже не до осторожности – противник «дышал в затылок», и земляне, унося ноги от агрессора, своим бегством поневоле приносили в жертву многие виды растений и животных, случайно оказавшиеся у них на дороге. Следующий залп очередной шаровой молнии пришёлся почти под левое переднее шасси, отчего «Аркуда», подпрыгнув от взрывной волны, на плотном облаке пара, как на трамплине, совершил кувырок вокруг продольной оси корпуса, «встал на ноги» и, как ни в чем ни бывало, продолжил движение, не причинив ни малейшей травмы своим пассажирам, благодаря гироскопической конструкции кресел, которые не изменили положение седоков ни на градус, относительно поверхности ландшафта. Правда транспортёр стал заметно «прихрамывать» на левую сторону, по причине разрыва камеры переднего шасси, но эта проблема была решена за считанные секунды – космический внедорожник автоматически отстрелил лохмотья старой шины, тут же надув запасную.
– Командор, сдаётся мне, что они нас не подбить хотят, а ведут в какой-то загон, – подал голос Хорт.
– Правду говоришь, Ольстин, я и сам это вижу, а иначе они давно бы уже нас сожгли, враг явно превосходит нас в силе, – согласился с биологом Плат, и ещё крепче обхватил руками штурвал, готовясь к наихудшему исходу, с наименьшими последствиями.
И, будто бы в подтверждение их слов, остальные плазмоиды с небольшим интервалом стали поочерёдно ложиться, то по правую, то по левую сторону маршрута вездехода, словно корректировали его движение, задавая тем самым «правильное» направление. Командор значительно сбавил обороты, в виду полного отсутствия необходимости «рвать когти», «не зная броду». Вскоре, прямо по курсу, над горизонтом начало вырисовываться странное облако в форме высоченного горна, упирающегося узким концом прямо в землю, а раструбом в небосвод.
– Ун эйа! – завопил с заднего сиденья дикарь, указывая связанными руками в лобовое стекло. – Ун эйа!
– Что ему надо? – раздражённо рявкнул кибернетик, занятый какими-то расчётами. – Чего он хочет, доктор?
– А чёрт его знает! – задумчиво ответил тот, изучающе осматривая неандертальца с ног до головы.
– По всей видимости, кондуктор объявил следующую остановку нашего автобуса: «станция конечная», – мрачно сыронизировал астрофизик.
– Ребята, данные с орбитального радиобуя показывают, что мы движемся прямиком в центр какой-то воронки, – предупредила Кроут.
– В смысле, в эпицентр торнадо? – уточнил Киян, нажав на тормоз.
– Да нет, командор, тут дело куда серьёзнее… боюсь, что впереди нечто, вроде бездонной лохани в коре планеты. Вот, взгляните! – и бортинженер дала обработанную картинку из космоса.
Космонавты увидели виртуальную голограмму огромной круглой дыры, зияющей в теле Койоны. Её размеры поражали – около тридцати километров в поперечнике и глубиной, пока ещё неопределённой компьютером. Экипаж молча взирал на чудо природы, как вдруг… «бв-в-в!» – все почувствовали сильный толчок сзади и скрежет металлической обшивки броневика. Наружные камеры зафиксировали мощный луч, упёршийся в корму «Аркуды», исходящий из того самого, преследующего их, неопознанного воздушного корабля, который медленно, но целенаправленно тащил их силком в неведомую планетарную клоаку.
