Сама не замечаю, что открываюсь перед ней больше, чем сама себе позволяю, и поспешно закрываю рот. Не хватает ещё проболтаться о том, что произошло между мной и её отцом и к чему это привело, что он сделал со мной и моей жизнью!..
– Тогда папино предложение пока остаётся наилучшим для тебя вариантом. – заключает Лера.
– Пойду я спать, – перевожу тему. – Ближе к делу видно будет. Что гадать, правильно?
– Точно! – кивает она. – Я тоже без сил. Спокойной ночи, Лерыч.
Несколько дней проходит в относительном спокойствии, даже эмоционально. Хмурских не появляется в кафе, Лера практически не бывает дома, и я забываю о щедром – и невозможном – предложении Андрея.
Утром в пятницу Лера сообщает, что уезжает на съёмки в загородный клуб, пропустит учёбу и вернётся только в воскресенье. Поэтому пятничным вечером, возвращаясь после работы, я не жду никакого подвоха. Даже заезжаю в торговый центр, чтобы купить чего-нибудь вкусненького на вечер, который планирую провести перед телевизором. Посмотрю в кои-то веки фильм, приму без спешки ванну… Беру ведёрко мороженого, чипсы, сок, заодно прихватываю рис и макароны по акции, пачку сахара, пакет рисового молока, зелень, помидоры… Забиваю два пакета под завязку, чтобы не думать о магазинах всю следующую неделю, и тороплюсь домой.
У лифта ручки одного из пакетов не выдерживают, и я подхватываю его в руки. Кое-как нажимаю на кнопку нужного этажа и выдыхаю. Вот же кулёма! А могла давно лежать на диване!
С трудом открываю дверь, ведущую от лифтов к площадке. А возле двери Лериной квартиры меня поджидает сюрприз. Крайне неожиданный и неприятный.
Прямо на коврике, навалившись на косяк, сидит Андрей. От него за версту разит алкогольным амбре, и, судя по всему, он в отключке. Ключи от квартиры валяются рядом с его рукой, словно он пытался открыть дверь, да так и опустился “отдохнуть”.
И что мне с ним делать?!
– Андрей Константинович, – тихо зову я. Он не реагирует. Тогда я пристраиваю пакеты у стены, опускаюсь на корточки и осторожно встряхиваю его за плечи. – Андрей… Константинович!
Мужчина издаёт неясный звук и устраивает голову поудобнее. От нечего делать звоню Лере.
– Да, Лер. Что-то случилось? – поднимает она трубку после третьего гудка.
– Случилось, – подтверждаю я. – Я вернулась домой, а тут под дверью спит твой отец. Он очень пьян, кажется… В общем, не просыпается, я пробовала его разбудить…
– Чёрт! Сегодня же 21? – спрашивает она.
– Да, 21 октября с утра было.
– Блин, блин, блин, совсем забыла… – стонет Лера. – Нужно было дома остаться…
– Что такое? – с замиранием сердца спрашиваю у подруги. Хмурских же не какой-то маньяк с обострением именно сегодня?!
– Не суть. Это не столь важно, важно другое: папа вусмерть пьяный лежит под дверью, и ты должна как-то затащить его в квартиру. Просто затащи, Лерыч, плиз, пусть спит на полу.
– Он не буйный? – с опаской спрашиваю у подруги. – Не станет меня бить и всё такое?
– Папа?! – с обидой спрашивает она. – Нет, ты что. Он максимум жаловаться начнёт, но раз ты говоришь, что он уже отрубился, то эта стадия позади. Он теперь только завтра встанет, и то ты уже будешь на работе. Всё будет хорошо, я тебе обещаю. Прошу тебя по-дружески, пожалуйста, Лерон, позаботься о моём папе. Сегодня он не в состоянии уехать домой.
Я поджимаю губы. Всё во мне противится, отчаянно сопротивляется Лериной просьбе. Я не хочу заботиться о её отце. И помогать ему не хочу. И тем более не хочу прикасаться к нему. Это его проблемы, что он напился до беспамятства. Не мои. Но Лера на том конце провода, Лера, которая жалостливо пыхтит и чертыхается в трубку, просто не оставляет мне выбора.
