Через час езды по заросшему проселку они наткнулись на огороды большого села. На въезде остановились, чтобы спросить дорогу.
У встретившейся женщины узнали, где районная администрация. Она показала на серую, трехэтажную коробку вдали.
Подъехали они со двора. Борисыч оставил машину здесь же, за кустами: чтоб глаза не мозолила.
Пешком они обогнули здание и вышли на чахлую тополиную аллею. В центре ее стоял свежеокрашенный серебрянкой ленин. Фасад администрации тоже был, видимо, недавно отремонтирован. По широким ступеням друзья поднялись к дубовым дверям, прошли внутрь – и тут были остановлены охранником.
Прямо у входа за столом сидел мозгляк в камуфляже.
– Вы к кому? – спросил он, постукивая зажигалкой по столу и не сводя глаз с места, по которому стучал.
– Мы в бухгалтерию, – сказал Андрей, открывая удостоверение участника боевых действий.
Тот откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул.
– Вам, что ли, назначено? – посмотрел он испытующе на Андрея.
– Если бы не было назначено, зачем бы мы пришли? Свои, командир, пропускай!
Постовой взглянул нехотя на телефон и снова склонился над столом:
– Ладно, проходите.
– Главное соблюсти формальность: показать какие-нибудь корочки, чтобы у часового сработал условный рефлекс. Тогда он сам не заметит, что пропустил не того, кого надо, – может, потом заметит, но будет уже поздно, – рассуждал Андрей, поднимаясь по лестнице. – А если начнешь объяснять, просить, пиши пропало.
– А почему – в бухгалтерию? – спросил Борисыч.
– Ну-у, эта важнейшая служба везде есть, – сказал Андрей, оглядываясь по сторонам на площадке второго этажа. – Насколько подсказывает мне опыт, это должно быть где-то тут.
Второй этаж в отличие от первого был обшит дубовыми панелями, оклеен обоями, над головой – подвесные потолки, под ногами ковровая дорожка. По ней мимо каких-то занятых людей в кабинетах, с компьютерами и вентиляторами, они дошли до самой большой, кожаной двери с табличкой "Приемная".
– Ага, нам сюда, – сказал Андрей и взялся за массивную ручку.
В просторной приемной за одним из двух столов сидела остроносая, завитая девушка. Ее строгие глаза были устремлены на монитор.
– Ну сто есё? – произнесла она ледяным тоном и снова уткнулась в компьютер. – Антон Палыц не принимает.
– Ты посмотри! – указал Андрей на другую дверь, там была надпись "Антон Павлович Чехов". – Этот должен помочь.
Борисыч оперся о стол и вполголоса произнес:
– Это – знаменитый американец, путешествует по нашей стране.
– Ну и сто, – сказала презрительно девушка, но вдруг ахнула и расцвела: – Да вы сто! Здрасте… – сделала она что-то вроде обратного книксена: приподнялась в приветствие и снова села: – Он по-русски понимает?
– Нет, я переводчик… – Секретарша уже жала на кнопку селектора, не спуская с Андрея глаз. Тот смотрел и ждал, чем кончится комедия. Борисыч продолжал:
– Кстати, известный режиссер: хочет снять кино про Антона Павловича. Он случайно не родственник тому Чехову?..
В динамике раздалось похожее на кашель "да?".
– Антон Палыц, к вам американский резиссер просится, – радостно объявила девушка, однако в ответ услышала рычание:
– Ну, на хуй!.. – И селектор отключился.
Секретарша пожала плечами.
– Подержи ее тут! – сказал Андрей, распахнул дверь с табличкой, за ней оказалась еще одна – он толкнул ее и прикрыл за собой первую.
– Нельзя… – вспорхнула было секретарша, но Борисыч удержал ее за плечо:
