Да, старый мой друг. Это мне нужны слова поддержки.
– Будьте начеку, сударь. Я хочу знать расположение паннионских частей в тылу. Особенно тенескаури.
– Ясно, сударь.
Женщина чуть не упала, вскарабкавшись вверх по лестнице.
– Кованый Щит! – прохрипела она.
– Докладывайте, сударыня, – отозвался Итковиан.
– От троеначальника первой, седьмой и шестой грив, сударь.
Северные ворота. Он посмотрел на север. Большинство даруджийских доходных домов там пылали.
– Продолжайте.
– Троеначальник докладывает, что наткнулся на ударные отряды урдомов и провидоминов. Они все были мертвы, сударь.
– Мертвы?
Женщина кивнула, утёрла густой от сажи пот со лба. Итковиан заметил, что шлем ей велик.
– Кто-то из гражданских собрал остатки капанской дружины, а также других горожан и нескольких караванных охранников. Сударь, они сошлись с урдомами и провидоминами на улицах – и оттеснили. Троеначальник теперь удерживает Северные ворота, сапёры его роты их чинят.
– А что это импровизированное ополчение и его командир?
– Троеначальника приветствовали лишь несколько раненых, сударь. Это… хм, ополчение выдвинулось на запад, преследуя роту урдомов, которая пыталась взять Лектаров дом.
– Вестовая, отправьте им на помощь первое крыло. А когда передадите мой приказ, отдохните, сударыня.
– Да, Кованый Щит.
– Это ведь не тот шлем, который вам выдали, верно, сударыня?
Та сконфуженно покачала головой.
– Я его, хм, потеряла, Кованый Щит.
– Попросите интенданта подобрать вам шлем по размеру.
– Да, сударь.
– Идите.
Два старых воина смотрели вслед молодой женщине.
– Небрежна, – пробормотал троеначальник, – так потерять шлем.
– Верно.
– Умна, нашла себе другой.
Кованый Щит улыбнулся.
– Я вас покину, сударь.
– Храни вас Фэнер, троеначальник.
Карнадас глубоко, но тихо вздохнул, волоски у него на шее встали дыбом от внезапно наступившей в Главном зале глухой тишины. Предательство? Он не сводил взгляда с одного из жрецов. Слова Рат’К’рула подлили масла в огонь подозрений, которые уже давно терзали Дестрианта, и это заставило его сомневаться в собственных выводах. Он смолчал, но продолжал буравить взглядом Рат’Фэнера.
Маска вепря оставалась невыразительной, но жрец поднялся так, словно его ударили.
– Времена К’рула, – прошипел Рат’Престол Тени, – давно миновали.
– Он вернулся, – ответил человек в балахоне. – Этот факт должен принести вам определённое облегчение. Ведь отравили не что-нибудь, а саму кровь К’рула. Началась битва, которая не пощадит никого, в том числе и богов, которым вы служите. Если сомневаетесь в моих словах, отправьтесь во внутреннее странствие – услышьте правду от самих богов. Да, они ответят нехотя, словами, преисполненными презрения. Но ответят.
– Твоё предложение, – проговорила Рат’Королева Грёз, – нельзя рассматривать в спешке.
– Я готов вернуться к нему позже, – с лёгким поклоном отозвался Рат’К’рул. – Но знайте, что времени у нас немного.
– Ты говорил о предательстве…
– Да, Рат’Королева Грёз, говорил.
– Ты ранишь Совет расколом.
Человек в балахоне приподнял голову.
– Те, кто знает, что совесть у них чиста, братья и сёстры, объединятся. Тот, кто не может этого о себе сказать скорее всего познает гнев собственного бога.
– Тот?
Рат’К’рул пожал плечами.
Брухалиан откашлялся в наступившей тишине.
– С позволения Совета Масок я вынужден вас покинуть. Я нужен своему Кованому Щиту.
– Разумеется, – ответил Рат’Худ. – Судя по звукам, что доносятся извне Пленника, стены пробиты, и враг вошёл в город.
