Читать онлайн Павел Козлов - Панелька. Квартира 17

Панельная пятиэтажка на Пресне будто вросла в землю, сгорбившись под грузом своих лет. Дом-сталкер, дом-призрак. Построенный в конце 60-х, он пережил расцвет и распад, но не сдался – трещины в стенах зияли, как шрамы, а подъезды воняли сыростью и чьей-то забытой смертью. Местные шептались: здесь стены помнят слишком много. В 1983-м в квартире №34 застрелился человек, который каждый вечер гладил старое одеяло на её стороне кровати. В 1999-м студентка со второго этажа выпрыгнула из окна, бормоча о «голосах в радиаторе». В 2015-м пьяный сосед зарезал жену кухонным ножом, уверяя, что её лицо «сдвинулось на затылок».

Квартира Михаила Семёновича Волкова, №17, четвёртый этаж, была тихой лишь на первый взгляд. Он въехал сюда с Ниной в 1972-м, молодыми, полными надежд. Она умерла медленно: рак пожирал её шесть лет, три месяца и четырнадцать дней. Михаил хоронил её в черном костюме, купленном ещё для свадьбы. Сын Алексей разбился на мотоцикле через год после её смерти – врезался в грузовик с надписью «Свежие яблоки». Михаил остался один.

Он стал тенью: шторы вечно задернуты, дверь на цепочке. Соседи слышали, как по ночам он разговаривал с кем-то в спальне. «Нина, ты принесла мои таблетки?» – спрашивал сиплый голос. Вентиляция шептала в ответ.

Игорь впервые увидел Москву через мутное окно электрички. Башни «Москва-Сити» резали облака, как скальпели. «Ты же не лох с Урала, – сказал отец, запихивая в рюкзак банку тушёнки. – Вернёшься инженером».

Москва встретила его ледяным ветром, вонью метро и тысячами лиц, которые пролетали мимо, не задерживаясь. Он поступил в институт, но быстро понял, что учёба – это фон. Главное было другое: бары, подъезды, сомнительные друзья. Он пил, курил, пробовал что-то посильнее. Первые сессии завалил, потом забил окончательно. Отчисление не стало шоком. Но возвращаться домой было невозможно. Стыдно. Он хотел жить в Москве.

– Ну чё, гнида, есть идеи, как нам тут не сдохнуть? – Дима завалился на продавленный диван, держа в руке бутылку пива.

– Да хер знает… – Игорь затянулся сигаретой. – Работать на заводе? Спасибо, нахер надо.

– Да ты заебал, на заводе ты хер заработаешь. Я тут схему мутную слышал, – Дима сделал глоток, утирая рот рукавом. – Есть такая херня, типа социальная помощь старикам. Подрубаешься, ухаживаешь за дедами, а потом…

– Потом? – Игорь поднял бровь.

– Ну, если дед безродный, хату можно в наследство оформить, понял?

– Да ну нахер, – Игорь усмехнулся. – Это что, реально так работает?

– Реально, братан. Мне один кореш рассказывал. Главное, найти такого, чтоб без детей был. Там ещё волонтерить типа надо, но это херня, разберёмся.

Игорь задумался. Идея звучала слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но хуже, чем сейчас, уже не будет.

– А ты сам-то как собираешься дальше тут жить? – Игорь сделал еще одну затяжку, бросив взгляд на Диму.

– Да я обнальщиком устроюсь, – Дима лениво потянулся, щелкая пальцем по горлышку бутылки.

– Чего бля?

– Ну, криптовалютчикам бабки в налик переводить. Кореш предложил, типа на первое время норм, а там посмотрим.

– А если хлопнут?

– Да не очкуй, схема рабочая. Главное, не жадничать, а тихонько по-маленькому делать.

Игорь хмыкнул, затушил сигарету в пустой банке из-под энергетика.

– Ну да, ты всегда знал, куда влезть, чтоб без напряга.

Дима усмехнулся:

– Конечно, нахер этот ваш универ. На кой он нужен? Мы че, МГУ закончим и нас на яхты олигархам работать позовут? Вон, столько людей без дипломов бабки мутят, а эти ботаны, блядь, сидят с корочками, зарплату 50к в месяц нюхают.

– Ну, может, ты и прав… – Игорь потер виски. – Хотя все равно странно как-то. Столько лет впахивали в школе, чтоб потом просто… слиться нахер.

– Да херня. Главное, не учёба, а смекалка. Способы заработать.

– Ага, вот только у меня денег осталось на полтора месяца, – проворчал Игорь. – Батя подкидывает что-то, но их только на хавку и хватало, пока в общаге жил. А теперь хату в Чертаново снимать надо, жопа полная.

– Снимай с кем-нибудь, – пожал плечами Дима.

– Да я и думал к тебе ненадолго перебраться, коммуналку пополам делить.

– Не, не, мне это нахуй не надо, – Дима махнул рукой. – У меня тут движуха, братан. Телка скоро переезжает, будем порнуху снимать, зарабатывать.

Игорь чуть не поперхнулся дымом:

– Чего?!

– Ну а че, народу нравится, платят за это. Вон, куча телеграм-каналов, подписки, донаты.

– Ты ебанутый?

– Да пошел ты! – Дима заржал, осушил пиво и кинул бутылку в угол. – Это бизнес, нахер твои стереотипы!

Игорь покачал головой. Кажется, мир вокруг окончательно поехал.

Бутылки опустели быстро. Дима завалился на диван, уставившись в потолок, что-то бормоча себе под нос. Игорь сидел на полу, облокотившись на стену, чувствуя, как алкоголь разливается по телу мутной волной.

– Ну че, братан, допивай и вали, – пробасил Дима, уже проваливаясь в сон.

– Да пошел ты… – пробормотал Игорь, кое-как вставая на ноги.

Он натянул куртку и вышел, громко хлопнув дверью. В подъезде воняло чем-то тухлым, на ступенях валялись окурки и чей-то засранный матрас. Выйдя на улицу, Игорь вдохнул холодный московский воздух, но легче не стало. В голове шумело, мысли слипались, ноги подкашивались. Он покурил, потом еще раз, надеясь, что это хоть как-то поможет прийти в себя.

До метро он добрался на автопилоте, едва не споткнувшись о бордюр. В кармане звякнули монеты – на билет должно хватить.

Тульская.

Он прошел через турникет, спустился по эскалатору, облокотился на перила. Глаза закрывались сами собой. В вагоне нашел место у окна, уставился в темное отражение и вдруг увидел там отца.

– Инженером вернешься, не подведи… – эхом отзывался голос.

Инженером…

Где теперь тот инженер? Где вообще он сам? Отчисленный, пьянющий в стельку, едущий в сраном вагоне к сраной съемной хате в Чертаново.

Деньги кончатся через полтора месяца. Батя присылает, но их всегда хватало только на хавку и общагу. Теперь же хата – его личная финансовая петля на шее. Игорь поежился, хоть и не было холодно.

Нахера я вообще сюда приехал?

Москва. Великая, сука, Москва, где все что-то значат, все куда-то бегут, а ты – пыль, соринка в глазах толпы. Он хотел стать частью этого города, вписаться, но вместо этого оказался отбросом, отчисленным никем, которому даже работать идти впадлу.

Двери вагонов открывались и закрывались. Станции мелькали, будто кадры черно-белого фильма.

Южная.

Еще немного.

Пражская.

Блять, как же голова гудит.

Улица Академика Янгеля.

Последний рывок.

Аннино.

Игорь кое-как выполз из вагона, поднялся по эскалатору и оказался на пустой ночной улице. Свет фонарей резал глаза, ноги плелись сами по себе.

Подъезд встретил его запахом мочи и прогорклого мусора. Лифт не работал уже неделю – кто-то обоссал кнопки, и они закоротили. Пришлось плестись по лестнице. На втором этаже его обдало кислым перегаром – местные алкаши снова устроили посиделки у мусоропровода.

Третий… Четвертый…

Дверь в его студию открывалась со скрипом, словно протестуя. Внутри пахло сыростью и чем-то тухлым. Крошечная комната на тридцать квадратов была обставлена самым дешёвым барахлом: продавленный диван, облезлый стол, разваливающийся шкаф. На полу, как всегда, ползали тараканы – они тут были хозяевами.

Игорь швырнул куртку в угол, стянул джинсы, носки. В душ идти было лень. Всё равно там плесень, холодная вода и этот грёбаный грибок, который так и не выводился. Он рухнул на диван, уткнувшись лицом в наволочку, пропитанную потом и сигаретным дымом.

Вертолёты начались почти сразу.

Комната поплыла, закружилась, стены наклонились, как в дешёвой декорации. Он закрыл глаза – стало только хуже.

Твою мать.

Отгоняя дурноту, он перевернулся на спину и уставился в потолок. В голове мелькнула мысль: а если дрочнуть? Может, хоть это его отвлечёт, поможет заснуть.

Он закрыл глаза, представил себя богатым. Москва-Сити. Пентхаус с панорамными окнами. Под ногами мягкий ковёр, пахнет кожей и дорогим виски. Внизу суетится сраная толпа, но он – выше всех. Феррари. Красная, как кровь. Он мчит по ночному городу, ветер хлещет по лицу, в колонках что-то громкое, качающее.

Он сжал член.

Ничего.

Тишина.

Пустота.

Он попытался сильнее вжиться в картину, добавить деталей: элитные клубы, дорогой алкоголь, дорогие женщины. Он успешный, уверенный, всемогущий.

Член даже не дёрнулся.

Игорь вздохнул, швырнул одеяло на себя и повернулся к стене. Ну и хуй с ним. Завтра будет новый день.

Игорь проснулся с тяжелой головой. Глаза слипались, рот пересох, а желудок скручивало в узел. Чёртова дешёвая водка. Он с трудом разлепил веки и посмотрел на потолок, на котором бегала какая-то сраная мушка.

В комнате воняло перегаром, потом и шаурмой, оставленной на столе. Вчера вообще ел? Воспоминания путались, но всё равно было мерзко. Он с трудом поднялся с дивана, сел, почесал грудь.

– Блять…

Таракан, услышав звук, шмыгнул под холодильник.

Игорь взял пачку сигарет со стола, трясущимися пальцами достал одну и закурил прямо в комнате. С первого затяга его чуть не вывернуло наизнанку, но вскоре организм принял дозу никотина и стало легче. Для полного счастья не хватало кофе.

Он кое-как встал, поплёлся к кухонному уголку – если эту грязную тумбу с микроволновкой можно было назвать кухней. Достал растворимый кофе, насыпал две ложки в треснутую кружку, залил кипятком из скрипучего чайника. Кофе пах дешёвой горечью, но бодрил.

Закончив утренний ритуал, он направился в туалет. Там было всё как обычно – облупившиеся стены, грязная плитка, ржавая вода из крана. Он встал перед зеркалом, посмотрел на себя. В отражении – бледная рожа с мешками под глазами, недельная щетина, взгляд загнанной крысы.

Жизнь говно.

Сходив в туалет и сполоснув лицо холодной водой, он вернулся в комнату и уселся за свой ноутбук.

Старый «Асер» запускался с характерным скрежетом винчестера, как будто у него внутри драли кошку. Экран тускло мигнул, загрузился рабочий стол, заваленный иконками. Половина из них – левые программы, установленные вместе с торентами. Среди них: «МайнКрафт Кряк», «Калькулятор ГСЧ на ставках», «Как трахнуть телку ВК 2020».

Игорь открыл браузер. Реклама казино замигала перед глазами. Он её закрыл. Потом ещё раз. Потом ещё, пока не сдался и просто открыл новую вкладку.

Социальные фонды Москвы. Наследство. Как ухаживать за стариками за деньги?

Он начал читать. Суть была простой: есть госпрограммы, где можно ухаживать за одинокими пенсионерами. Формально – просто помогать, приносить еду, лекарства. Но если старик без родственников, можно втереться в доверие, оформить завещание, а потом… ну, потом просто ждать.

Хм…

Он записал адрес ближайшего центра, закрыл ноут.

Оделся быстро: футболка без запаха, более-менее чистые джинсы, куртка. Взял двести рублей на проезд, вышел во двор.

Улица встретила его по-обычному – холодом, грязью, шумом. Он втянул воздух, закурил новую сигарету. Сегодня что-то изменится.

Игорь доехал на метро до нужной станции, поднялся по эскалатору, щурясь от серого зимнего света, и, выйдя наружу, закурил. Он натянул капюшон и огляделся.

Фонд находился в типичном советском здании – серый бетон, облупившаяся краска на окнах, железная дверь с надписью «Благотворительный центр помощи пенсионерам». Ирония, конечно.

Он вошел внутрь. Запах старого линолеума, дешёвых освежителей воздуха и мокрой одежды ударил в нос.