Ним ничего не ответил, переминаясь с ноги на ногу.
– Я могу починить ваше освещение, – вставил слово Рион.
– Ты привел в шелт чужака, – внезапно сказал старик, что сидел ближе всех, – ты не подумал, что он может быть опасен. Может быть, он визар, а?
– Я так не думаю, – тихо и неуверенно ответил Ним.
– Мы уже спрашивали… Райдер не будет лгать. Сказал, что этот человек убил норника голыми руками, – прошелестел слепец, – и сам исцелился от ран. Разве может это сделать кто-нибудь, кроме визара?
– Я из-за стены, – упрямо сказал Рион, – я был вынужден бежать. И я думал, что найду здесь братьев… Братьев, которым смогу дать будущее.
– И какое будущее ты сможешь нам дать, червяк? – третий старик, до этого времени молча обсасывающий баранью голову, наконец поднял глаза.
– Я хочу убрать стену, – Рион взглянул ему прямо в глаза, и понял, что нужно говорить. Что-нибудь, но только говорить, убеждать, не дать им даже усомниться, – там, за стеной, люди живут куда лучше. Я думаю, что смогу привести вас туда. Вы будете жить в тепле и есть досыта. У вас будут хорошие дома и хорошая одежда.
– Смелые слова, – слепец улыбнулся беззубым ртом, – слова, достойные шелтера и воина. Только вот мы не верим тебе. Еще никто не смог пройти сквозь стену радуг, все сгорали.
– Возможно, они не знали, как…
– А ты, значит, знаешь? – старик с бараньей головой покачал головой, – мы не верим тебе, чужак. Единственное, на что ты можешь сгодиться, это быть нашим рабом. Нам нужны крепкие руки.
– Я не буду вашим рабом, – поражаясь собственному спокойствию, произнес Рион, – я больше не буду ни вашим, ни чьим-либо еще рабом.
– Значит, ты умрешь, – так же спокойно ответили ему, – Ним, ты сам виноват. Незачем тащить чужеземца в шелт. Шелт – священен.
– Значит, умру, – ухмыльнувшись, подтвердил Рион. И в то мгновение он действительно был готов принять смерть как альтернативу рабству. От рабства он бежал из Пангеи, до этого убив госпожу. Перед глазами снова мелькнуло лицо женщины, превращенное в мешанину из мяса и костей, вымокшие в крови золотистые локоны. И он ни секунды не жалел о содеянном, скорее наоборот – ее вид будил в глубине души мрачное торжество и странное чувство глубокого удовлетворения.
– Мы принесем тебя в жертву Богу Горы, – хихикнул слепец, – наш Бог давно уже не получал от нас пищи и, возможно, поэтому ослаб.
– Естественно. У вас же лишних людей нет, чтобы его кормить, – съязвил Рион.
– Все, идите. Ним, накорми его в последний раз. Наш бог получит пищу и будет к нам милостив.
– Нет! Подождите! – Ним внезапно встрепенулся, – зачем вам это? Этот чужестранец может быть нам полезен, и я… ему верю! Возможно, Бог Горы давно мертв, и поэтому от него давно не было никаких знаков!
Вместо ответа старик, отложивший баранью голову, трижды хлопнул в ладоши, а в следующее мгновение Рион ощутил на шее струну удавки. Краем глаза он заметил, что то же нехитрое приспособление наброшено и на шею Ниму. Широкое лицо Нима перекосилось, налилось кровью, и Рион внезапно понял, что этот парень совсем еще молод, и очень, очень напуган.
– Нельзя перечить старейшинам шелта, – было сказано им, – Бог Горы примет вас двоих. А если он мертв, как ты, Ним, говоришь, то вам тогда вообще нечего опасаться за свои никчемные жизни.
– Отпустите, сам пойду, – прохрипел Рион, – мне бежать некуда.
И – как ни странно – давление на шею чуть ослабло.
