Запретные земли – поразительнейшее место на Винэру. Пришельцы успели за полтора (или два? Они пересекли очень много климатических зон и немало испытали злоключений, чтобы уследить за временами года) года обойти чуть ли не пол континента, включая Гиперборею и неисследованные людьми территории; повидали за короткий период больше, чем среднестатистический винэрианец за всю свою жизнь, но, как выяснилось, не разучились удивляться до сих пор.
Вначале разумные красавцы-змеелюди повели себя как-то уж неразумно (наверное за тысячелетия полной изоляции расслабились и стали слишком самонадеянными): обвязали кисти чужаков кожаными ремешками впереди, не спутав ног и соединив друг с другом цепочкой. Обвязка, безусловно, сверхпрочная и на раз-два не развяжешь, однако у пленников осталась некоторая свобода действий, что давало недурственный шанс перебить аборигенов, забрать оружие и сбежать. Как вскоре выяснилось – шанс сей намного крошечнее, чем представлялось вначале: с востока выбрели суетливо уже знакомые по одному из встреченных по пути озёр с валунами гигантские чёрные вьючные скорпионы без седоков. Пришельцы поневоле – не сговариваясь – разом отпрянули назад, чуть не споткнувшись о Птерис и Одинца. Не удержался на ногах, зацепившись за траву, Гральрих, застонал от вспыхнувшей с новой силой боли в незаживающей ране.
– Лаббу, – решил пояснить обезьян, когда членистоногие гиганты остановились перед своими владельцами и легли на брюшка, выгнув лапки в суставах кверху, словно готовились к длинному и долгому прыжку. – Одомашненные около четырёх тысяч осеней назад. Бегают быстрее и на более длинные дистанции на наивысшей скорости, чем ваши лошади, выносливее тамараглов, или, как вы их называете, бронтидов, – незаменимы в сражениях, никого и ничего не боятся. Разумеется, кроме богов. Многие становятся нагуалями – вечными спутниками знатных господ. При всём своём темпераменте – в малом возрасте легко идут на сближение с нагами и, соответственно, обучаемы. Результаты видите перед собой.
Лаббу ждали дальнейших указаний, замерев изваяниями – и лишь немного подёргивающиеся кончики смертоносных хвостов выдавали их нетерпение.
Разумный обезьян осторожно поднял на ноги норда, взял в сильные гибкие руки Одинца, отечески усадил в седло со спинкой, заботливо прижал ремнями по ногам, грудную клетку и голову, дабы не болталась на ходу. Чёрный скорпион плавно поднялся, зашевелив внушительными жвалами, развернулся в противоположном направлении – и вновь замер, когда сегмент жала накрыл голову бессознательного пассажира в качестве солнцезащитного узкого зонтика. Примат улыбнулся довольно, заметив разинутые рты оборотней.
Ещё более заботливо четвёрка нагов отнеслась к птеригианской царице. Двое нежно подняли её, вторая двойка подвела лаббу к ним, опустила его на левый бок, приняла предельно осторожно маленькую женщину и, также, как и Одинца до сего, устойчиво закрепили на седле. Ежели наги так относятся к чужакам (и особенно чужачкам) насколько же счастливы местные женщины?! Уж насколько развиты взаимоуважение и взаимопонимание в Ледяной стране, – похоже, наги и обезьяны превзошли весь мир, потому до сих пор непобедимы. Впрочем, будущее покажет, если оно есть у путников в перспективе.
Их оружие уважительно подобрали, опустили в седельные сумки, утянули горловины оных для вящей надёжности. Пантера и Кайя почувствовали на себе внимательные взгляды: двое воинов, укрепившись на спинах скорпионов, протянули им услужливо руки ладонями вверх. Лаббу, подчинившись незримым приказам седоков, подобрались поближе к прелестным воительницам, согнули левые лапы. Дамы вопросительно-отчаянно посмотрели на своих любимых – и те едва заметно, с тяжёлыми сердцами, утвердительно кивнули. Наташа благодарно – одними глазами – улыбнулась в ответ, подняла связанные кисти, что повторила и Лиза. Девушек подняли на членистоногих «коней» мягко и заботливо (не смотря на статус пленников), мужчин же – без грубого неуважения, но и без галантности.
