Почти все якши – миниатюрные, аккуратно сложенные, нагини, доживающие до нескольких тысяч осеней и сохраняющие девическую молодость и красоту, тем не менее чуть-чуть повыше подростка – пришельца с Земли на человеческих ноженьках. Зайдя по-кошачьи сзади, ручки обхватили могучие плечи, крепко и властно развернули их обладателя к себе лицом. Жёлтые глаза Волка выражали безмерное удивление и ужас – насколько Хозяйка пленительна своей красотой, настолько же и опасна. Наги застыли в ступоре, не предполагая, чем можно помочь молодому чужаку: с богами поспоришь – и после смерти твоя техна покоя не обретёт, обречённая навечно скитаться по землям и водам Винэру. Элиза звериным чутьём ощутила дурные изменения в оазисе, да и тише как-то стало. Женщина подняла голову, сладко зевнула, сонливо повертела ею туда-сюда, сфокусировала взгляд на заинтересовавшей её картине… и сон как рукой сняло. Кровь забурлила кипящим котлом, в неё неисчерпаемым потоком устремился адреналин, раздувая до верхушек деревьев пламя ярости. Кайя пружинисто поднялась с земли, готовая разорвать на куски дерзко посягнувшую на её друга бабу и проглотить вместе с потрохами… Предотвратил необдуманное действие бесстрашный Хануман, захватив сзади в стальные объятия, из коих практически невозможно выбраться, и приложил к распухшим от безотчётного гнева губам обезьяний палец:
– Шшшш!.. Не гневься на Хозяйку оазиса – она живёт лишь по своим желаниям и инстинктам. В ней разума разительно меньше, чем в вашей мохнатой спутнице… Я попробую перенаправить её страстное внимание на одного из моих воинов.
И также неожиданно разжал тиски рук и ног, беззвучно направился в сторону разверзающегося конфликта. Элиза едва сдерживала осуществить недавно задуманное, сквозь густую пелену злобы едва проклёвывалось зерно разума, настойчиво подсказывающего послушать довод предводителя… Но ежели он не разрешит ситуацию, то она живьём снимет шкуру с этой мерзкой змеи!! Что сказал мудрый Хануман на ушко якши, так и останется тайной двоих, однако якши с милой невинной улыбкой ангелочка кивнула обезьяну и тут же легко переключилась на нага, стоявшего немного поодаль от бывшей несостоявшейся парочки. Она взяла его за руку и повела в густую рощу высоких кустарников. Воин и не думал сопротивляться негласному повелению Младшей богини, хоть и имеет очаровательную жену в Бхогавати да двух маленьких детей. В данном случае мнение Ханумана не имеет значения.
Дима с явным облегчением направился к подруге, Ёх успокаивающе ткнулась мордочкой в бедро Элизы, заслужив нервное поглаживание по голове, а команда друзей облегчённо выдохнула. Вроде бы конфликт исчерпан.
… Сидя кругом между двух лаббу, путники со всем вниманием слушали словоохотливого золотого обезьяна, коий не обижался, если кто-то перебивал его вопросами или репликами. Вообще, было удивительно слушать разумно говорящую обезьяну – не каждый день встречаются беседующие на человеческом языке животные. До этого он узнал имя или прозвище каждого из вторженцев, дабы облегчить общение, назвал имена, довольно сложные для мгновенного запоминания, шестерых воинов, идущих рука об руку с ним, включая того, кто только что вернулся из кустарниковой чащи, правда, без вездесущей Хозяйки оазиса. Наг невозмутимо встал (или сел) на основание хвоста, между внешне меланхоличным нордом и столь же невозмутимым грызуном.
