– А присесть на десяточку за тяжкие телесные не хотите?! – рявкнул я.
Отточенное движение – и меч с жалким «звяк» упал на землю. На подкорке сознания мелькнула мысль, что я уже много раз вот так обезоруживал горячих «героев».
Мужик замер. Его и без того узкие глаза практически сомкнулись, теперь, вкупе с мешками под ними, напоминая вареники. Он смерил меня взглядом, полным смеси удивления и презрения, и огрызнулся:
– Вали отсюда подобру-поздорову, чужак. Это наши разборки.
– Ну конечно ваши, чьи ж ещё. Кто ты такой, чтобы угрожать холодным оружием несовершеннолетнему? – парировал я, не сдвинувшись с места.
Толпа, до этого молчаливо наблюдавшая за происходящим, начала тихо перешёптываться. Несколько человек сделали шаг назад, явно опасаясь, что сейчас начнётся что-то более горячее, чем спор.
– Это не твоё дело, – зло процедил мужик. – Они уже достали всю деревню. Эти мелкие пакостники воруют где только можно! Уйди. Я в своём праве!
– И что, нарушение за воровство – отрубание рук?! – вспылил я.
Ну офигеть, блин. Я, конечно, понимаю, что это Азия и тут свой уголовный кодекс, но ведь не может же быть такого, что разрешено размахивать зубочистками и причинять тяжкие телесные направо и налево? Дичь какая-то.
На лице мужчины отразилось недоумение, впрочем, толпа сзади тоже обеспокоенно зашепталась. Скорее всего, мы бы решили всё миром, но в этот момент в диалог влез Теон. Ни с того ни с сего мальчишка встал рядом со мной (кстати, он мне по плечо!) и заговорил с Сеньором Помидором:
– Успокойтесь. Простите нас и отпустите, пожалуйста. Мы пришлём оплату за кальмара, как только вернёмся домой.
Я хотел сыронизировать, что в таких ситуациях люди не станут верить на слово, как мужик в соломенной шляпе неожиданно наклонился, подобрал меч и засунул в ножны. На целую секунду я поверил, что всё обойдется, но внезапный порыв ветра сорвал с подростка капюшон. Мальчик как мальчик – четырнадцать лет, одет прилично, высокий конский хвост из тёмных волос и несколько синих прядей, которые в целом не сильно привлекают внимание. Сейчас вообще надо сказать спасибо, если подросток не делает себе салатово-розовый ирокез, татуировку с черепами и тоннели в ушах, но толпа явно считала по-другому.
– Сиренье отродье!
– Изверг!
– Ловите его!
– Это из-за таких, как он, корабль на той неделе затонул. Моя невестка погибла!
– Стоп! – рявкнул я повторно, теперь уже пряча за спину не только Сёма-Рёма, но и Теона.
Клянусь, этим детишкам не няня нужна, а персональный вооружённый охранник. Да что с этими людьми такое? Совсем уже с катушек слетели? Что за идиотские суеверия?
– Кто имеет что-то против этого мальчика, будет иметь дело со мной. Есть желающие?!
Я расставил широко ноги, напряг руки и пресс. Азиаты в массе в принципе те ещё хлюпики, но и несколько лет качалки никто не отменял. Даже мужик в соломенной шляпе поджал губы, но, помня, как я его обезоружил, хвататься за меч не спешил.
– Ну-у-у?! – вызывающе крикнул я и сделал шаг к толпе.
Как и ожидалось, люди тут же синхронно сделали шаг назад, кто-то бросился врассыпную, руша людской «круг» и открывая нам проход к выходу.
– Значит так, мы сейчас уходим, а вы остаётесь здесь. Никто нас не преследует, иначе, клянусь, ничем хорошим для вас это не закончится. Это понятно? – чётко и громко произнёс я, чтобы дошло до всех.
По-хорошему, за кальмара надо заплатить, но вот только нечем… Хотя… Я бросил взгляд на руку и заметил, что любимые часы остались при мне. Какую бы пакость друзья ни задумали, отправляя меня самолётом в тропические страны, но раздевать не стали. Лишаться дорогих часов, да ещё и за какого-то жалкого кальмара, не хотелось, но, увы, ситуация была принципиальной. Я расстегнул металлическую пряжку и бросил часы в руки обалдевшему Помидору:
