– Я, Леонид Петрович! – выскочил из-за стола приемной майор.
– Купи три килограмма сосисок и пулей назад!
– Есть, товарищ генерал, – майор, подхватив фуражку, выскочил в коридор.
Рохляков прошел к себе. Налил из пузатой бутылки янтарной жидкости в хрустальную рюмку. Выпил залпом. Крякнул. Закусил ломтиком лимона. Прищурившись, набрал номер в мобильнике.
– Аня?
– Да, мой генерал!
– Во вторник прилечу к тебе, встречай.
– Ты же обещал на выходные.
– Не могу, дома война. Чего-то моя сегодня разошлась. Тебя вспоминала, кстати. Икаешь?
СЕКС И ВЕТЕР
Его пугали звуки. Даже не звуки, а голоса. Голоса шли не извне, а изнутри.
– Ты жива еще, моя старушка.
Он любил ее на излете. На излете своей безбашеной жизни. Она была лучшей в его коллекции. Коллекции женщин. Лучшая, в плане всего. И секса, и поговорить…
То, как она, ранним утром, раскинув свою роскошную грудь, похрапывала, не контролируя себя. То, как она просыпалась от легкого прикосновения губами к соскам, отдавая ему тепло своего тела.
– Бум-бум, – будильник надоел своей трелью. – Давай, вставай.
– Бамба, – он притянул ее податливое тело к себе. – Будешь просыпаться?
– Балу, – она сладко потянулась всеми своими членами. – Какой же ты у меня медведь!
– Медведь? – он встал, взглянул в зеркало. – Да-а, медведь. Толстый.
– Большой, – она щурилась сквозь лучи утреннего солнца, залетевшего в окно. – А не толстый.
– Толстый, – он рассматривал себя в отражении. – Надо что-то делать.
– Не надо, – она прищурилась. – Я люблю твои руки.
– Руки? – удивился он. – Только руки?
Она встала с кровати. Оглянувшись, он увидел ее тело во всей красе – похотливое и такое родное.
В голове скрипело:
– Жив и я, привет тебе, привет.
– Я буду тебе благодарна.
– За что?
– За то, что ты есть у меня.
– Кушайте, на здоровье.
– Ты – моя жизнь. И если ты уйдешь, то я пойму, и буду благодарна судьбе, подарившей мне эти дни.
Ветер. Ветер задувал в приоткрытое окно. Завывал, дуя в щель. Он, казалось, подхватывал их запах, пытаясь забрать с собой. Она кусала его руки, пытаясь оставить следы своего пребывания.
СПИД
Пил. По-черному. Заливаясь водкой, как молоком.
Она билась, как рыба об лед, пытаясь что-то изменить, хотела вытащить его из алкогольного дурмана, оттащить подальше.
А он сопротивлялся всеми фибрами своей души. Зная о наказании за самоубийство, пытался хоть таким образом решить вопрос.
А она? Унижалась, стараясь быть ближе.
– Отпусти меня, – он сидел на кухне, затягиваясь сигаретой. – Я не стою того.
– Послушай, – она обнимала его колени. – Лучше тебя никого не было в моей жизни.
– Ты не понимаешь, – он затушил сигарету. – Жизнь прошла.
– А как же я? – она подняла лицо с мокрыми от слез глазами.
– Ты? – он попытался встать. – У тебя все еще будет.
– У меня ничего не будет без тебя, – как собака, она пыталась преданно заглянуть в его глаза.
– Я не бог, – он выпил налитую рюмку, закусил огурчиком. – Не могу распоряжаться судьбами.
Звонок. Она подошла к телефону, всхлипывая.
– Алло.
– Пантелеев Андрей здесь проживает?
– Да.
– Передайте ему, что произошла ошибка. СПИДа у него нет. Просто поставили новое оборудование, а стажер не разобрался, как следует. Извините…
НАТАН АРОНОВ И АНЯ
Ветер раздувал занавески. Весенний ветер. Вместе с яркими лучами утреннего солнца, он подхватывал пожухлую от зимы листву и играл с ней. Залетал в открытые окна, срывал бумаги со стола, ерошил волосы жильцов.
