Папирус. Изобретение книг в Древнем мире - страница 20

Библиотека занимала особое место в этом ученом городке. Не так уж часто в мировой истории сознательно и преднамеренно совершались подобные усилия ради того, чтобы собрать в одном месте лучшие умы эпохи. И никогда прежде величайшие мыслители не имели доступа к такому числу книг, ко всему накопленному цивилизацией знанию, подсказкам из прошлого, помогавшим учиться мыслить.

Мусейон и Библиотека входили в дворцовый комплекс, находились внутри крепостных стен. Жизнь первых профессиональных исследователей протекала в уединении укрепленного пространства. Они читали лекции, давали уроки, устраивали публичные обсуждения, но превыше всех этих дел ценилась молчаливая работа мысли. Глава Библиотеки был также учителем царских отпрысков. На закате все ужинали вместе в зале, куда иногда заглядывал и Птолемей послушать их разговоры, подивиться словесным дуэлям, находкам, планам. Возможно, он думал, что ему удалось создать собственные Афины, сад-цитадель.

Из сатирического сочинения мы узнаем об обычаях ученых Мусейона, умиротворенных, избавленных от земных забот, защищенных от напастей своего времени. «В многолюдном краю египетском, – пишет поэт-сатирик, – откармливают мудрецов-книгочеев; они знай себе едят да поклевывают друг дружку в клетке, охраняемой музами». В другой поэме писатель возвращается из царства мертвых, чтобы дать обитателям Мусейона совет: не портить себе и другим жизнь взаимными обидами. По-видимому, удаленные от мирской суеты, наслаждавшиеся беззаботной жизнью мудрецы и в самом деле друг дружку поклевывали. Исторические источники упоминают о разногласиях, зависти, обидах, соперничестве и злословии. Ничего такого, что не было бы знакомо нам по современным университетским кафедрам с их мелкими нескончаемыми дрязгами.

В наши дни развернулось азартное состязание по постройке самого высокого небоскреба в мире. От состязания своего времени Александрия не осталась в стороне: городской маяк оставался на протяжении веков одним из высочайших сооружений в мире. Он представлял собой эмблему царского тщеславия, знаковое сооружение вроде Сиднейской оперы или музея Гуггенхайма в Бильбао, эротический сон всякого правителя. Но, помимо всего прочего, он являлся символом золотого века науки.

«Фарос», слово, приобретшее в греческом значение «маяк», – топоним. Так назывался остров в дельте Нила, на котором, увидев его во сне, Александр решил основать город. В Балтийском море есть маленький остров Форё. Там Ингмар Бергман снял «Сквозь тусклое стекло» и другие фильмы, туда удалился, чтобы жить вдали от мира. Но нам трудно судить о первоначальном замысле: сооружение завладело географическим названием, и унаследованное из греческого слово сохраняется во многих языках.

До начала строительства Птолемей велел инженеру-греку соединить остров Фарос с пристанями молом, который одновременно разделил порт на две гавани – торговую и военную. Прямо из скопления кораблей вырастала высокая белая башня. Средневековые арабские авторы, заставшие маяк, описывают структуру из трех ярусов – квадратного, восьмиугольного и круглого в основании, – соединенных пандусами. На вершине, вознесенной на высоту примерно в сто двадцать метров, было зеркало, отражавшее солнечные лучи днем и свет костра ночью. В ночной тиши рабы поднимали по пандусам горючее, чтобы поддерживать огонь.

Зеркало Фаросского маяка овеяно легендами. В те времена зеркала относились к области высоких технологий, поражали своими свойствами. Среди ученых Мусейона, стремившихся к всеохватному знанию, числились и знатоки оптики: под их контролем, вероятно, и было изготовлено исполинское зеркало. Мы не можем точно представить себе, чего они добились, но арабские путешественники видели зеркало много веков спустя и утверждали, что оно позволяло на огромном расстоянии отслеживать корабли, идущие к Александрии. Рассказывали, что с вершины маяка можно было увидеть отраженный в зеркале город Константинополь. Судя по этим зыбким воспоминаниям – отчасти правдивым, отчасти приукрашенным, – Фаросский маяк может считаться далеким предком телескопа, зоркого глаза, способного обозревать морскую и звездную даль.