Свара прекратилась так же неожиданно, как началась. Оборотни неприязненно косились друг на друга, но всё чаще слышались обвинения уже в сторону гномов, на том и сошлись.
Эмма раздала своим подопечным по леденцу, чтобы отвлеклись от неприятной обстановки, и когда все вновь вытянулись в цепочку на узкой тропе, с облегчением зашагала следом.
Вяло переставляя ноги, она воображала, как могла бы обустроиться в этом мире, если бы попала в город.
Первым делом нашла бы жильё, потом озолотилась бы на продаже какой-нибудь мелочи из своих запасов. Ну ладно, не озолотилась бы, но выкупила бы себе время для того, чтобы оглядеться, прицениться к местному товару и придумать заработок.
Это только план на первые дни, недели, а потом она уже освоится, развернётся и устроится с удобством. Приятно было обдумывать, как она обставила бы новое жильё, развивала бы свои новые способности.
Очень волновал вопрос: редкий у неё дар или нет? Можно ли его назвать сильным, или это всего лишь отголосок настоящей магии? Как можно зарабатывать на повышенной восприимчивости к чужим эмоциям?
Эмме нравилось вот так идти и думать о себе, как о попаданке из книжки. Это было гораздо приятнее и интереснее, чем плестись за сварливыми оборотнями день за днём и постоянно испытывать ноющее чувство голода.
Прошло уже два дня с момента встречи с гномами, и стая продолжала своё восхождение. Каждый день кто-нибудь из самцов приносил Эмме кусок мяса для щенков, который она теперь тоже лизала. Её подопечные с удовольствием всё сгрызали в зверином облике, а вот ей без огня и достаточного количества воды было тяжело. У неё оставались ещё пакетики с едой, но их невозможно было приготовить.
Девушка держалась на галетах и леденцах, но силы слишком быстро оставляли её. Несмотря на то, что её группка плелась в самом конце, подчас намного отставая от других, её подопечные оставались рядом, и это поддерживало Эмму.
— Эмма! – вдруг истошно завопила Белка, а Искра с Вьюном вторили ей скулежом, не зная, что делать: бежать или стоять.
Стая единым организмом бросилась бежать, а Эмма ощутила охватившее всех удушающее напряжение и тревогу. Переведя быстрый взгляд на своих детей, находящихся рядом, она поняла, что их инстинкты все же не дают им бездумно мчаться вперёд, нагоняя стаю.
Её ноги вдруг отказались подчиняться, и Эмма не могла сдвинуться с места. Не успев испугаться, увидела, что между нею и убегающей стаей начался камнепад.
Она смотрела, как падают первые камни, раскалываются, пылят и улетают дальше вниз. Это было ужасно.
Вьюн метался, желая успеть проскочить вслед за сородичами и не решаясь бросить не закрывающую рот Белку, которая вопила на одной ноте и тряслась. Эмма, преодолевая свой и чужой ужас, заставила себя схватить малышку, подбежать к замершему у торчащего из склона горы валуна Жару и, подталкивая его, бежать подальше от камней.
Она вынуждена была остановиться только тогда, когда подвернула ногу. Белка упала на Эмму, которая растянулась во весь рост, а рюкзак наехал на голову. Сил больше не было. Отчего-то стало смешно. Упала и лицом уткнулась в потерянную шпильку. Наверное, она выпала из грязных волос.
Лёгкое касание лапой и настороженный взгляд волчонка Искры заставил её с кряхтением развернуться и сесть. Вьюн скулил, вытянув морду в сторону отрезанной стаи, а малыши обречённо смотрели на Эмму. По её лицу расползлась идиотская улыбка.
