Парад Солнцу: повесть о почитателях, друзьях и любовниках Дикости - страница 11

Но потом прежние обидчики подсели ко мне поближе, чтобы угостить выпивкой.

– Слышь, ты вообще нафиг вступился за этого клоуна?– спросил тот, участник главного боя.

– Не привык бросать своих, – ответил я.

– Вы что с ним знакомы?

– Вместе служили на флоте. Он всегда был самым слабоумным из наших, – сказал я, чтобы хоть как-то оправдать этот позор.

– Серьезно? И что, дослужился он до кого? Какого звания?

– Воин, любовник, вор. Любое выбирай.

– А ты в таких типа разбираешься?

– Ну, с вами же я сижу.

Свора расплылась в улыбке, вспоминая личико блаженного «сослуживца», молящее пощаду на траве.

– А ты забавен. Но все равно, у нас так не принято. Каждый отвечает сам за свои слова.

– Черт! – не выдержал я, – Да я так и думал изначально. С чего было меня так уделывать?

– Он сам сказал, ты за него впрягаться будешь сразу же.

– Брехня это все.

– Ну прости, дружище, – он развел руками, – решили перестраховаться. Правда, Дент?

– Ага, Олди.

Я увидел лицо Дента, здоровенного амбала, краснолицего буйвола с потухшими глазами, оттирающего мою кровь с перстней.

– Как звать-то? Меня Олдфилд. Для друзей Олди.

Он протянул руку в знак полной лояльности.

– Макс.

– Ладно, Макс. Это народ. С Дентом ты уже знаком.

– Да уж, знакомство не из приятных. – Я прощупал распухшее лицо, попутно передавая рукопожатие от одного к другому, – Но ничего, может, еще будет второй раунд. Ты же Дент, сам любишь зуб точить.

Дент усмехнулся, дал краба и прижал по-дружески меня к себе со словами «я только за». Олди добавил.

– Вообще Джанин не совсем моя девка. Но сегодня так уж сложилось.

– Понимаю.

– Но ты все равно дерзкий парень. Мне такие нравятся. А ты что думаешь, а, Джанин?

Длинноногая блондинка в обтягивающих джинсах, она все так же поглаживала свое лицо, затем отпрыгнула от стойки и важно гарцевала в мою сторону через всех остальных. Уголки ее рта совсем потеряли тот алый оттенок губной помады, что был прежде, а глаза выражали не беспокойство, а легкое чувство вины. Еще секунда, и она стояла в полуметре от меня, застыла, растягивая паузу.

– Да, Олдфилд, настоящий рыцарь. – И приложилась губами к моим губам в знак, видимо, благодарности.

Дент сверкнул своими потухшими глазами и одобрительно хлопнул по моему плечу.

***

После этого случая я больше не видел «сослуживца». Возможно, он так и остался лежать на газоне, вымаливая прощение у всех проходящих мимо. С его же обидчиками я встречался еще много раз. Их группировка называлась «567», они частенько разрисовывали стены граффити на зданиях жилых домов и администраций, встречали званых гостей стеной дури, перекатывались между попойками в баре на скейтах, затем переквалифицировались в райдеров. И меня посвятили. После непродолжительных отношений с Олди у Джанин случился выкидыш, та больше не могла видеть физиономию несостоявшегося отца, отпустившего ее со всеми почестями восвояси. Дент отсидел два года за избиение при отягчающих обстоятельствах и больше старался не встревать в перепалки и мордобои. Но Олдфилд поговаривает, что тот до сих пор хранит пресловутые перстни в маминой шкатулке с драгоценностями на случай занятного «второго раунда».

А я же получил свою боевую рану, ангельское создание в покои и при любой возможности кладу в карман стаканы из баров, еду из магазинов, добродушие у простолюдинов. Звание оказалось переходящим.

О Лудо Гаринчо мало кому известно. Эта величественная, мудрая и, вероятно, бессмертная фигура не появлялась в крупном информационном поле, предпочитая распространять данные о себе только в виде легенд по собственным каналам – через любителей мордобоя и выпивки после очередного развязывающего язык бокала, что значительно уменьшало шансы выпадения правды из их уст. В газетах лишь вскользь упоминалось его имя, и то в шутку, поисковики выдавали ошибку ввода слов, а телешоу уфологов не спешили высылать приглашения. Материала не хватало, так как рестлер-клуб открывался только по четвергам, а Сниззи уже был вне зоны действия сети. Последнее, что он рассказывал в «Трех Сестрах» или пытался рассказывать, было о масках, силе, внутренней энергии и, видимо, магистрах джедаев. Потому я решил, что Лудо Гаринчо можно отыскать только с удачей в кармане и готовностью к нелепым знакомствам. Для всех остальных же он оставался обычной байкой, чудаковатым вымыслом, как существование Австралии, честных выборов и женской правды. Неудивительно, что вновь имя основателя Настоящего рестлинга послышалось от чудаковатого неудачника в полицейском участке, куда нас вместе скрутили. Ах, я только начал скучать на вечеринке местного фотопортала с Энджи.