– Не дерзи, – лизнув напоследок саднящую метку, Лихо скользит влажными губами вверх, к челюсти. Из-за спины слышится скрип открываемой двери и правую часть лица обдаёт сквозняком. – Тебя же кроет от всей этой аморальности, верно? – шепчет он, напирая, будто зверька в угол загоняет, а не девушку приводит в свою обитель.
Кусаю губы, мучительно сдерживая резкую отповедь. Я действительно слегка на взводе, будто пытаюсь поквитаться с ним за проступок Саши. Так глупо, ведь меня сюда никто насильно не тащил, а мой без пяти минут второй мужчина пока превосходит самые горячие ожидания. Теперь мы квиты, Дронов, так что ариведерчи. Я буду счастлива, и даже не тебе назло, а просто буду. Обязательно буду.
Жмурюсь вместе со звуком шлепка по выключателю, ослеплённая вспыхнувшим светом, а открыв глаза сразу же возвращаюсь во власть его тёмного гипнотического обаяния. Хорош подлец. Не так, что бы один раз глянуть и поплыть, нет. Сначала в нём цепляет наглость и только потом уже порядком поупиравшись с опозданием понимаешь что всё – увязла. Агрессивный, наглый, опасный... у нас определённо не может быть ничего общего кроме убийственного неутолённого голода.
Остатки трезвого ума трачу на то, чтобы стянуть с себя куртку и отбросить вещь в сторону. Сверху падает тяжёлая мужская кожанка. Подавшись вперёд, Лихо ловит мою нижнюю губу зубами – жадно ловит, с обещанием грядущего наслаждения, но жара его рта не хватает, чтобы сдержать волну крупной дрожи. В комнате холод стоит собачий, только иней на стенах не блестит.
– Твою мать, – выдыхает хриплым смешком мне в переносицу. – Окно забыл…
Безотчётно удерживаю его за край свитера. Сама мыль о том, чтобы прерваться сейчас невыносима. После секундной заминки Лихо накрывает мои кисти ладонями, в очередной раз поражая шириной и жаром своих рук. Мои пальцы практически тонут в них, заставляя чувствовать себя дерганым подростком, будто мало того, что я даже на каблуках едва дотягиваю парнишке до подбородка.
– Плевать на окно, – медленно тяну вниз бегунок на молнии потёртых джинсов. – Мне нормально.
Ночь в его глазах волнующе сгущается, повышая температуру вокруг нас на несколько градусов.
Ну-ка, набросится – нет? Держится. И улыбается иронично, в который раз за вечер утирая мне нос своей выдержкой.
– Нормально вставить красивой девушке, а не синюшному сугробу. Разувайся пока.
Сказано тихо, но отрывисто – будто отдан приказ, и пока он включает стоящий посреди комнаты электрокамин, мои пальцы сами собой покорно тянутся к молнии на высоких сапожках. Грубо, да, но сейчас это только заводит.
Мебели здесь почти нет. На полу у дальней стены вижу даже не кровать – матрас, кое-как прикрытый скомканной простынёй. Внутренний голос тут же брезгливо напоминает о гигиене. Заикается и сразу замолкает, как только по-мужски красивые руки принимаются стягивать мешковатый свитер. Сглотнув, нервно дёргаю заевший бегунок. Влечение, волнение – всё на пределе. Я раньше понятия не имела, что одно присутствие мужчины способно так обезоружить.
10. Называй меня как все
От силы, с которой Лихо захлопывает форточку, в окне дрожат стёкла. И мои коленки.
За сапогами следуют колготки. Холод обжигает, льнёт к икрам, рассыпает мурашки по бёдрам, но вид обнаженного мужского торса моментально ударяет в голову, отметая в сторону дискомфорт. В груди образовывается вакуум. Лёгкие горят, безуспешно пытаясь надышаться. Воздух больше не насыщает, если это не его дыхание.
