– На сколько ты здесь? – спрашиваю я, после десятиминутной тишины.
– На неделю. А ты? – спрашивает Эстер, развернувшись ко мне.
– Две недели.
Стараюсь сфокусироваться на навигаторе и марокканских дорогах, но чувствую, что взгляд Эстер до сих пор прикован ко мне.
– Черт, не смотри на меня так, будто я похитил тебя.
Эстер вздыхает и отворачивается, не прекращая махать своим веером.
Тишина и напряжённость возвращаются. В этой тишине столько несказанных нами слов друг другу, но мы оба молчим, не уверены, что готовы сражаться или просто не в силах вернуться в прошлое.
10 Глава
ЭСТЕР
Шесть лет назад
Подъем ноги в сторону – типичный разогрев перед репетициями. Держусь за станок возле большого зеркала и разогреваюсь. На мне черный балетный купальник, серая юбка-пачка, только без колец и мои любимые бежевые пуанты. Волосы только на тренировках завязываю в хвост, в жизни я люблю, когда они распущены.
Альваро – прекрасный тренер и хореограф. И еще мне нравится, что он просто обожает меня из всей труппы. А как же еще, ведь я лучшая, а некоторых девушек из труппы это бесит.
В номере я играю главную роль, потому что я рождена для них. Я всегда буду сражаться за главную роль, чего бы мне это не стоило. Все девочки считают меня сучкой, так и есть.
Кому достается главная роль сразу же – Эстер, кого тренер любит больше всего – Эстер, кого он хвалит больше всего – Эстер, кто может сделать подлость лишь бы заполучить главную роль – Эстер, кто королева балета – Эстер, кого больше всего ненавидят, правильно – сучку Эстер.
Один раз, когда мне было шестнадцать, наша труппа поставила номер, и главную роль отдали девочке по имени Мария. Я сделала вид, что рада за нее, потому что не в моих правилах показывать эмоции на людях.
После репетиции, я решила позвать ее погулять, чтобы набиться в подружки. Она была очень дружелюбной и наивной девочкой, так что у меня это получилось легко.
Вечером, за день до концерта, мы были у нее, разговаривали обо всем и пили чай. Когда она отлучилась поговорить с мамой по телефону, я насыпала снотворное в ее кружку.
И на следующий день, когда мы все одевались и красились за несколько минут до концерта, на тот момент тренер, Альберто, искал Марию, она не отвечала на звонки, и наконец-то подошел ко мне и заявил, что главная роль моя, а я знаю ее наизусть.
Надев на себя красную пачку, я увидела, как в гримерную зашла Мария, сказав тренеру, что проспала и все такое, но он ей заявил, что это ни капли не профессионально.
«Прости, я действительно хотела отказаться, но Альберто строго настоял» – начала бросать пыль в глаза и, конечно, она поверила и обняла, сказав, что лучше меня отыграть роль никто не сможет. И эта так.
Вскоре она улетела в другую страну, я о ней больше ничего не слышала. Стыдно ли мне за поступок? Нет! В балете всегда так: либо ты, либо тебя. И я не собираюсь быть во второй группе.
Прошлые воспоминания отходят на второй план, когда дверь тренировочной открывается.
– ¡Qué guapo!1 – специально на испанском заявляет Франческа.
Я резко разворачиваюсь от зеркала и замечаю в дверном проеме Ноэля и улыбаюсь. Отпрашиваюсь у Альваро на несколько минут и подхожу к нему.
– Что ты здесь делаешь?
– Ты оставила записку, где я могу тебя найти.
– Ты пришел, – заявляю больше себе, чем ему.
– Я хотел узнать, все ли тебе вчера понравилась?
