Парижский РоялистЪ - страница 15

Раздался короткий писк мобильного телефона.

"Да дайте же пожрать спокойно!” – подумал Евстахий, разглядывая свой старенький Самсунг.

Он полагал, что настоящий интеллигент и творческая личность должен обладать исключительно iPhone’ом, но проклятый банк не одобрил ему кредит.

“Трижды проклятый” Евстахием банк соизволил известить, что ему, наконец-то, вернули старый долг, а также следующая СМС’ка сообщала, о возврате переплаченных за прошлый год налогов, всего на сумму в размере аж в двадцать тысяч рублей!

"Живём!” – настроение у Жданского резко улучшилось и даже следы супового гейзера, внесшего немного фуксии[35] в дизайн кухни, не так уже терзали душу театрала. – “А жизнь-то налаживается, на ближайшее время я спасен!”

Доев суп, Евстахий посмотрел на часы и понял, что пора потихоньку собираться. Он подошел к шкафу и решил, что стоит произвести впечатление на потенциального работодателя, а никто так не внушает доверия, как человек в костюме. Костюм у Евстахия был, но один, и тот достался еще от дедушки, благо серая полоска снова вошла в моду. Осмотрев фамильный сюртук на предмет повреждений, Евстахий обнаружил поеденную молью дыру в области правой подмышки.

"Ну, главное-не размахивать руками, тогда никто не заметит” – успокоил он сам себя.

Ситуация с брюками была лучше, видимо проклятое насекомое попробовав пиджак решило, что подобный антиквариат может привести к несварению, а возможно даже издохло самой мучительной смертью – зловещая ухмылка тронула лицо Жданского.

Надев свое парадно-выходное облачение, он подошел к зеркалу – оттуда на него глядел натурально “Мистер Кханделвал” из фильма “Танцор Диско”, а шлепанцы на ногах лишь усиливали сходство с героями Болливуда.

– Хорошо хоть не сам Митхун Чакраборти[36]. – буркнул Жданский себе под нос, вздохнул и, кряхтя, полез за туфлями.

В офис бюро по трудоустройству Евстахий добрался практически без приключений, не считая того, что в автобусе ему оттоптали начищенные туфли и он, привычно вздыхая и чертыхаясь, был вынужден купить в киоске упаковку мокрых салфеток и с их помощью придать обуви хотя бы видимость чистоты. Подойдя к зданию, Жданский сверился с адресом, предусмотрительно нацарапанным на клочке газеты и, решительно толкнув дверь, вошел навстречу своей судьбе.

Лифта в здании не было. Нет, точнее он был, но, судя по табличке свидетельствующей о его временной нетрудоспособности, обильно покрытой пылью, сей механизм последний раз использовался ещё при царском режиме. Коряво написанные цифры “525” на бумажке тонко намекали, что Евстахию придется хорошенько поработать ногами, возносясь до пятого этажа, к столь желанной трудовой деятельности за рубежом.

– Проклятый режим! До сих пор не могут лифт в доме починить, облегчить людям жизнь. – пробормотал тяжело дышащий Жданский. – Наверняка коммуняки поломали, а председатель домкома, выделенные на лифт деньги, потратил на свою дачу в Мытищах.

Так, в тягучих размышлениях о несправедливом устройстве Вселенной, он добрался до нужного этажа и завертел головой в поисках нужного номера. Это оказалась массивная дверь, украшенная табличкой с надписью “Кадровое Агентство “Escroc”. Под надписью почему-то был французский триколор и строки из Марсельезы.

"При чем тут Марсельеза?” – подумал Евстахий и, мысленно пожав плечами, потянул дверь на себя.

Несмотря на массивный вид, дверь поддалась на удивление легко и без малейшего скрипа, он оказался в небольшой приемной. Прямо перед ним стоял огромный стол, заваленный всевозможными бумагами, папками и прочей офисной дребеденью. Евстахий был готов поклясться, что заметил факс посреди всего этого бедлама, но поискав глазами сей антикварный прибор снова, так и не смог его найти – тот растворился подобно офисному хамелеону. На, казалось, бескрайних океанских просторах этого офисного хаоса, с величественностью Фаросского маяка