Past Continuous Tense. Избранные стихотворения - страница 4



будет встреча ещё, или свидеться нам – не бывало…
Отправляйся домой: столько лет без кола и двора,
собирай свой багаж – скудный скарб – неземные пожитки —
в оправдание жизни, в которой одна детвора
оправданье всему, как ракушки, цветы и улитки…
1994

Отъезжающему

Когда в один из дней осенних,
помеченный листвою, утром
ты выйдешь к морю во спасенье —
оставь свои заботы другу —
другим. Не мешкай при отправке
с перрона ящиков багажных,
не жди ни слова, ни поправки —
они. скорее. из бумажных,
воздушных перепутий. линий —
словесное куда длиннее —
«язык до Киева…» – пустынней
от этих слов и тяжелее.
– Прости за перечень, – откуда
слова все эти с препинаньем
в руках и жестах?.. И покуда
есть поезд, поезжай с прощаньем…
1994

«Вновь я вижу тебя в сугробах в родных широтах!»

Вновь я вижу тебя в сугробах в родных широтах!
Птичий профиль скользит по снегу, по мёрзлой пене
облаков над тобой – каково там? —
в сумме мелких вещей не подчинённых лени.
В этих краях заблудиться в снегах – не новость.
В мёрзлой фразе – «Ау» – слышится голос предков,
или тех, кто осваивал эту область,
оставляя следы на снегу и ветках.
Жить здесь долго только полынь и в силах…
На ветвистых развалинах – голуби, как прощенье
за отсутствие почты сургучовой – милым —
после осени, или же отпущенье —
зимним делам. Заснеженные дороги —
больше травы, нежели километры
Бога! И достаточно строги
зимние песни и зимние ветры…
1994

«Не прохладней водицы в реке с наступлением дня —…»

А. Леонтьеву

Не прохладней водицы в реке с наступлением дня —
я пишу тебе в осень в своей царскосельской тетради —
возращенье в Петрополь с тобою, тебя без меня —
птичьей тропкой с вокзала, в окно и в билеты не глядя.
Я пишу тебе в осень… Твои потерялись следы
между Летним и Зимним, в заснеженном не Ленинграде,
после встречи на юге – еще далеко до весны
и до встречи, опять не весной, в Волгограде…
Я пишу тебе в осень и не удивляйся – стихи
продолжение жизни и списка. Слова на бумаге —
Слава Богу! – что живы. И полны верблюжьи мешки
на полжизни вперед не водицы соленой, но влаги…

Памяти Осипа Мандельштама

Ни витийства дорог и ни упряжи снежной метелевой
этой долгой зимы, и ни краски весёлой апрелевой…
Свет осколками зеркала выпал под ноги смотрящего —
настоящей зимой. Настоящей для настоящего…
Край господнего лета, заваленный белыми травами,
итальянской земли площадями, церквами двуглавыми.
Языка… или речи? – костра терпеливая музыка —
угольками на память, узлами, верёвкой на улицу…
Ни витийства дорог и ни упряжи снежной метелевой
этой долгой зимы, и ни краски весёлой апрелевой…
1994

«С возвращением… или опять дребедень…»

С возвращением… или опять дребедень
«американки» в плохую погоду.
Невская сырость, карельская тень…
или берёза – дивану в угоду,
или любимый осенний пейзаж:
листья в воде «грибоедовой лужи».
И в Александровском зимний кураж
листьев и снега в октябрьскую стужу.
И белокаменный или цветной,
и убегающий Смольный – по росту:
к миру, воде, или просто гурьбой…
но с возвращением к дому и мосту.
1994

«Из печного разреза в покусанный светом мрак…»

Из печного разреза в покусанный светом мрак
вырывается дым, как из рук булавка.
Проводя по щеке рукой, понимаешь – так,
вероятно, выглядел Бог, но ставка
велика на столько, что все слова,
продолжение мысли, увы, не лучшей,
мысли, сказанной вслух. И голова —
это только орган – так, на всякий случай…
1994

Фантазия на тему Англии

Англия – это туман, Тауэр, здание Лойда и… Холмс