Чтобы преодолеть смущение, Тюленев достал планшет и с сосредоточенным видом стал открывать и закрывать диалоговые окна.
Но вот послышался телефонный звонок, и секретарша распахнула перед Павлом массивную дверь, обитую, как и многое в приемной, натуральной кожей. «Своих врагов», – неожиданно для себя дополнил Тюленев мысли.
Колосов вышел из-за огромного стола и пожал Павлу руку, приобнял за плечи. Увидев тигренка на рюкзаке, засмеялся.
– Так ты, оказывается, охотник?
Тюленев засмущался.
– Дочка подарила. Велела всегда с собой носить.
– А сколько твоей дочери лет? – усаживаясь в кресло, поинтересовался Петр.
– На днях будет двенадцать.
– Хороший возраст. Думаю, ей хочется гордиться отцом.
– А она и гордится, – немного нервно ответил Тюленев, разместившись в кресле напротив хозяйского стола. – Что ты решил? – Павел хотел ясности, и все игры в аристократическое общество ему стали надоедать.
– На какой срок тебе нужны деньги?
– Ну, я думаю, месяца через три я смогу понемногу начать отдавать.
– А если не сможешь?
Тюленев задумался.
– Знаешь, я мог бы тебе предложить почку, но сомневаюсь, что это тебя устроит. А больше у меня ничего нет. Ты же не думаешь, что я смогу выгнать свою семью и продать единственную материальную ценность – квартиру?
– Давай надеяться, что до этого дело не дойдет. А пока напиши мне расписку, что берешь такую-то сумму денег в долг и обещаешь вернуть частями, начиная с такого-то срока. Полная сумма займа будет погашена в течение года.
Колосов нажал на кнопку селекторной связи. Через несколько секунд в кабинет вошла секретарша и положила перед Тюленевым несколько листов бумаги и ручку. На листах был напечатан шаблон расписки с пропусками на месте суммы, дат и паспортных данных заемщика.
Павел достал из рюкзака паспорт и стал заполнять бланк.
Тем временем Колосов открыл портфель и достал прозрачную банковскую упаковку с деньгами. Пятьсот тысяч. Сто билетов по пятерке. Для кого-то привычная, небольшая часть месячных расходов, а для большинства – издевательство над их сознанием. Потому что для них пятьсот тысяч – это огромная сумма, вагон, во всяком случае, чемодан денег, но не обычная пачка в полтора сантиметра толщиной и весом в сто граммов.
Тюленев поставил подпись и протянул бумагу Колосову.
– Пиши второй экземпляр себе.
– Мне не надо. Я и так не забуду.
– Ну, тогда вот тебе мое условие. Сейчас я дам машину и тебя отвезут с деньгами к Соколову. Там ты передашь деньги ему. Не обижайся, но мне бы не хотелось, чтобы часть этих денег сразу бы ушла на другое. Это мой целевой вклад в интернет-телевидение, а не материальная помощь Павлу Тюленеву.
– Это унизительно, чувак, – Павел даже покраснел от переполнявших его чувств.
– Как хочешь. Вот деньги. Ты можешь их взять с этим условием или отказаться, я передам тебе расписку, и ты ее порвешь.
Тюленева внезапно охватил безотчетный страх. Он вдруг почувствовал, как по позвоночнику потекла струйка пота. В глазах потемнело, стало трудно дышать. Но через несколько секунд все также быстро прошло. Лишь сырая футболка напоминала о произошедшем нервном всплеске.
Павел облизал губы.
– Я согласен.
Колосов вышел из-за стола, передал ему деньги и похлопал по плечу.
– Ну что, без пяти минут медиамагнат, по рукам?
Павел кисло улыбнулся и протянул руку.
Секретарша уже вызвала водителя, и он ждал Тюленева в приемной. Затем они поехали на лифте в подземный гараж. Но не успел водитель завести колосовский Lexus, как ему позвонили по телефону. И он заглушил двигатель.
