– А-а…
– Точно, – быстро сказал он. – Именно об этом и думал. Только не знал как сказать. Сам бы не смог лучше сформулировать.
– Что?..
– А-а, – передразнил он.
Я совсем обалдел. Несколькими фразами он положил мой ощетинившийся мозг злобного, принципиально одинокого подростка-сироты на лопатки. Таких людей я точно еще не встречал. Но инерция требует жертв. Тем более, инерция мышления.
– Это вы в меня кинули? – спросил я.
– Не-а, – сказал он. – Это провидение. Но моей рукой.
– А если бы я не поймал? – вяло возмутился я, потирая ноющую руку.
– Тогда ты получил бы по мозгам глупым теннисным мячиком, – радостно сообщил он. – И стал бы мне совершенно неинтересен. Мне не интересны люди, получающие по мозгам и неспособные поймать простой мяч.
Честно сказать, я ни черта не понимал. Точно не встречал еще таких взрослых. Он вел себя как подросток, который раз в двадцать умнее умудренного опытом старого пердуна.
– Но ты поймал, – сказал он. – И я, кстати, знал, что поймаешь. А ты?
– Что –я?
– Ты знал?
Я был настолько сбит с толку, что мог только как обычный пацан пожать плечами.
– Ясно, – сказал он. – Ладно, пошли побеседуем.
И вы не поверите, но я пошел. То есть просто как овечка на веревочке (ну, или как их там водят).
Но тут вмешался водитель приютского автобуса.
– Эй-эй, как вас там! – провозгласил он. – Я отвечаю за этих ребят.
– Отвечаешь за ребят? – удивился странный незнакомец, добавив к удивлению тонны три сарказма. – Черт, никогда не понимал, что это значит – за кого-то отвечать. Ну да ладно. Отвечаешь – так отвечаешь. Этот пацан пойдет со мной.
– А я говорю, не пойдет, – совершенно, по-моему, справедливо взбеленился водитель автобуса. – Я их каждый день отвожу и привожу…
– И не надоело? – быстро спросил незнакомец. – Каждый день одни и те же рожи.
Водитель как будто несколько растерялся, но достаточно быстро взял себя в руки и спросил:
– А вы кто, собственно, такой?
– Сотрудник школы, – пожал плечами незнакомец. Он извлек из заднего кармана карточку и сунул водителю под нос. – Этот пацан ну очень плохо себя вел. Он останется после уроков и раз пятьсот напишет на доске «Я придурок». А потом я сам его привезу.
Водитель автобуса с такими сотрудниками школы явно не встречался никогда. Без рентгена и медицинских познаний было видно, как его мозг закручивается в тугой штопор неспособный ни на какое не то что понимание, а простое осмысление происходящего.
– Да не переживайте вы так. – ласково проговорил незнакомец, и не просто тон его изменился – он сам словно стал другим человеком. – Я действительно работаю в школе, вы меня сто раз видели. Пацана я задержу на полчаса – от силы на час. Если хотите – можете подождать. Но зачем оно вам? Я же обещал – сам привезу.
– Но… – продолжал буксовать интеллектом водитель.
– Так, – сказал незнакомец. – Я не педофил, не маньяк и не кто-то там еще. Я занимаюсь с трудными подростками, которые нуждаются в особой дисциплине. Вы, я надеюсь, не сомневаетесь, что вот именно этот паршивец нуждается в дисциплине.
– Эй! – возмутился было я.
Но он спокойно и даже ласково велел мне:
– Заткнись.
В глазах водителя автобуса начало загораться некое мутное понимание. Кажется, мир, наконец, подкинул ему понятный ориентир.
– Я понимаю, что этот паршивец относится к двум юрисдикциям – школьной и приюта, – продолжал незнакомец. – Но, поскольку он напакостничал в школе…
