Проводница, привыкшая и не к таким вопросам, невозмутимо отвечает:
– «Балаково – Нарьян-Мар».
– А разве туда поезд ходит? Там же и рельсов нет. – Не сомневайтесь, доезжаем до …, – не запомнил названия станции, города, – а дальше – на вертолётах. Знаете, сколько народу ездит? Поезд каждый день, и переполнен. Впрочем, Вам-то выходить через час, в N—ске, не проспите, и чай допейте…. Уже остыл.
Она мило улыбается, и уходит. Так, значит, я еду в N—ск? А что там я забыл?
Так или иначе, в назначенное время я оказываюсь на перроне, перед зданием классического вокзала областного центра. Только что отремонтированный, выкрашен в салатовый цвет, старая кирпичная кладка – изумительно белая, неподалеку – водонапорная башня, уже кирпичного цвета, и тоже с белыми прожилками.
Приглядываюсь – большими буквами написано название города. Вот это да…. Выхожу на привокзальную площадь, иду уверенно, будто некто ведёт меня. Площадь утопает в зелени, троллейбусное и автобусное кольцо, шоссе, ведущее, наверно, к центру города. Покупаю мороженое, и останавливаюсь в раздумье.
Номера…. Тринадцатый номер подойдёт, если бы я представлял, куда ехать. Или как? Кроме проспекта, от вокзала уходят вниз – он на пригорке, несколько асфальтированных пешеходных дорожек. Нет, пойду пешком…. Рюкзак не обременяет, я с собой много вещей не брал.
***
– Вам куда? – я чуть не сталкиваюсь с девчонкой, она медленно и неуверенно идёт как раз по выбранной мною дорожке. Она оборачивается, и я вижу в её глазах слёзы, бросается ко мне, обнимает…. И тут же отпрянула:
– На Сокол, кажется….
– И мне туда. Да, я точно уверен, что именно туда надо и мне. Но почему?
Мы медленно и молча идём вниз, спуск не крутой, плавный, и встречных прохожих нет.
– Надо спуститься, пройти через парк, и наискосок.
Я киваю, ведь только рыженькая девушка является каким-то связующим звеном.
– А где вы были?
– В поезде, только он какой-то странный. Я прошла через все вагоны, но вас не видела, думала, что….
Всхлипнула. И – внезапно:
– Мне что-то не по себе, можно, я возьму Вас, тебя, за руку?
Она права, пора общаться на ты, после того как мы едва не погибли, но выбрались. Мне хочется прикоснуться к ней, я протягиваю руку, и…
…теперь мы идём по неширокой аллее, по вымощенной рустикой дорожке. Слева и справа – идеальный газон, будто трава выкрашена в зелёный цвет, обочина, если можно так выразиться, из битого кирпича, разделительные линии белого цвета, и посередине – чтобы не терять направление? Рядом – мой приятель, Вадим, но он как-то странно одет – мягкий скафандр серебристого цвета, башмаки являющиеся продолжением, гермошлем…. И несвойственная ему четкая и уверенная походка. На груди – эмблема.
– Сейчас, – говорит он, последний доклад, и….
Что за чертовщина? Мое одеяние не отличается оригинальностью, только на груди полоска – «Командир», а вместо рюкзака за спиной – ранец.
До решётчатых ворот – метров пятьдесят, я невольно подстраиваюсь. Мы подходим, ворота автоматически раскрываются, и мы оказываемся на небольшой площадке, где нас, видимо, и только нас, ожидают. В центре – военный в фуражке с высокой тульей, и с маршальскими погонами и брюках с широченными лампасами. За ним – тоже исключительно военные, но меньшего ранга….
Но почему на погонах не одна, а две маршальских звезды над гербом? Как же его именовать? Мы подходим и останавливаемся в полутора метрах. Я прикладываю правую руку к виску и докладываю:
