Она дрожит, я прижимаю девушку к себе, мозг лихорадочно работает – я знаю, что должен защитить её, во что бы то ни стало.
И тут…
На мгновение, буквально на мгновение, появляется силуэт женщины в кокошнике. Она будто взирает на нас, делает лёгкий пасс рукой, и снова исчезает.
Комната разделяется на две, или не знаю, сколько частей, темно, однако…. Девушка еле выдавливает их себя:
– Я боюсь…. Не хочу. Меня… потом… всё… а тебя просто убьют…. И разберут на органы. Я знаю.
Она вцепляется в меня, но не выпускает из рук рюкзачок.
Именно этот шёпот выводит меня из ступора. Я не терплю насилия над своей неповторимой личностью. Я ищу хотя бы что-то могущее послужить оружием.
Я машинально сдавливаю её коленку, ей больно. Девочка понимает всё, спрыгивает мне на руки, я прижимаю её к себе – сейчас бы рвануть, но куда? Девушка будто читает мои мысли:
– Вот, возьми!
В моей руке появляется неизвестно откуда-то возникшая цепь….
И тут отделявшая нас стена размывается, и вновь появляется странная женщина.
– Ну что, голубки? Натешились, или не успели? Теперь…. Следуйте за мной, там…. Четыре ложа, будет ещё шесть человек, – голос её мягкий, вкрадчивый, но от него веет ужасом, – ну? – Она чувствует нашу нерешительность и открывает спрятавшуюся в темноте дверь, – проходите….
Гипноз, или нечто иное? Реагирую мгновенно – захват, силы мне не занимать, шейные позвонки хрустят. Вот, в её кармане – связка ключей, брелок с таблеткой.
Сейчас, сейчас. Лихорадочные попытки увенчались успехом, мы чудом выбираемся, из дома, светло.
В моих руках – длинная цепь, я от кого-то отмахиваюсь, мы – на свободе. Но куда ведут разбегающиеся от дома дорожки? Почему я был столь невнимателен, или сейчас всё нарочно смешали, и мой врожденный географический кретинизм не причём?
Но девочка знает путь, и мы бежим, бежим. Заборов нет, но и дороги тоже. Я размахиваю цепью, сметая невидимых врагов. И чувствую их вой. А вдруг? Через полчаса непрерывного бега мы задыхаемся, но оказываемся на открытом пространстве.
Бесконечное поле, падаем на землю – сил не осталось.
Переводим дух – куда идти? Все стороны равнозначны, и мы неизбежно оставим след. Выбираем тропку наугад. Рюкзаки при нас.
– Что это было? – глаза девчонки широко раскрыты от пережитого ужаса.
Мне ответить нечего, я сам ничего не понимаю – две недели почти в сплошной изоляции, но ведь никто не загонял нас насильно.
– Не знаю, НЛП или гипноз, но всё закончилось? – Я тщетно пытаюсь улыбнуться, мы идём по тропе, никто за нами не гонится. Вдали слышится звук железной дороги.
– Вот видите, – почти выбрались, пойдем по шпалам, до станции.
– Вы так считаете?
Путь преграждает канава.
– Подождите, я перепрыгну, и подам вам руку…
***
Я прыгнул, и…..
И оказался на верхней полке плацкартного вагона. Тук-тук, тук-тук…
Рюкзак под головой, на столе – дребезжащий стакан с чаем. Соседи мирно спят, спит вообще весь вагон. Но девчонки нет. Я затаился. Если что-то происходит, надо сохранять выдержку. За окном – однообразный пейзаж – линия электропередач, насыпь, придорожные посадки. Поезд мчится в зелёном туннеле, не позволяя идентифицировать местонахождение.
По проходу следует проводница, в серой форме с эмблемой РЖД, белой блузке, с компостером в руках, и объявляет – следующая станция «Обрыдлово». Через двадцать минут, приготовьтесь к выходу.
– Простите, – спрашиваю, – это какой поезд?
