– А где сейчас ваш сын? – спросила Ольга Арнольдовна. – Что-то давно его не видно.
– Служит он. На спецоперации сейчас, – Надежда внезапно засуетилась, вытирая навернувшиеся слезы.
Вика только собралась подбодрить и успокоить Надю, уверить ее, что с ее сыном все будет хорошо, как в дверь вошел новый посетитель, Захар Иванович. Он кинул быстрый взгляд в сторону Ольги Арнольдовны, и тут же отвел его. Ольга Арнольдовна напряглась и вытянулась, как струна. Это не ускользнуло от внимания Вики, и она озадаченно промолчала.
– Захар Иванович, проходи, садись, – защебетала Надя, и ее щечки зарделись румянцем. – Вот тарелочка, вилочка. Угощайся.
Ольга Арнольдовна поднялась со своего места и, сославшись на срочные неотложные дела, про которые она совсем забыла и сейчас внезапно вспомнила, поспешно вышла. Захар Иванович проводил ее долгим взглядом. Вике стало любопытно, почему Ольга Арнольдовна так на него среагировала, поэтому решила остаться и понаблюдать за ним.
– А давайте я пока посуду помою, а вы за Захаром Ивановичем поухаживаете, – предложила Вика Наде, и та с радостью согласилась.
Вика вышла в кухоньку, оставив незакрытой межкомнатную дверь, и принялась за посуду, стараясь не шуметь и внимательно прислушиваться, о чем говорили Надя и Захар Иванович. Но они говорили тихо, и до Вики долетали лишь обрывки разговора.
– … навестить… повидаться… – Надя о чем-то спрашивала разрешения у Захара Ивановича.
– … волнения противопоказано… может привести… не рекомендовано… – возражал Захар Иванович.
– …без изменений? – уточняла Надежда. – … попробовать за рубежом?
– … нецелесообразно… наши специалисты в области… аналогичного уровня… – Захар Иванович находился дальше от входа, и его почти не было слышно.
– … консилиум… столько лет… возможна ли динамика… – Надя явно настаивала на чем-то, на что Захар Иванович ответил что-то совсем нечленораздельное.
Надя вздохнула, помолчала, а потом продолжила уже обычным голосом, не понижая его до полушепота:
– Хоть гостинчик соберу, передашь?
– Не думаю, что это хорошая идея. – Захар Иванович тоже «увеличил громкость». – Да и прошлое не стоит ворошить. Пусть остается как есть. Ни к чему все эти воспоминания и волнения. Надежда, ты лучше вот что, – Захар Иванович переменил тему. – Ты ведь хорошо со всеми общаешься, обсудите с бабоньками кандидатуру нового председателя.
– А чего тут обсуждать, тут и обсуждать нечего, – всплеснула руками Надя. – Тебя, Захар Иванович, и нужно выдвигать. Ты вон как о своем участке заботишься, если за весь наш поселок также возьмешься, то мы совсем как в раю будем жить!
– Ну чего ты, в самом деле, – заскромничал Захар Иванович. – Ты поспрашивай, поинтересуйся, может, у людей свои кандидатуры имеются. Может, кто-то сам хочет инициативу проявить и выдвинуться.
– Да кому выдвигаться-то?! – упорствовала Надежда. – Ты сам подумай: здесь мужская рука в управлении нужна. А у нас мужиков – раз, два и обчелся. Да и те, кто работает с утра до ночи, кто пенсионер. Не Ивана же выдвигать!
– Это, в любом случае, не нам с тобой решать, как люди выберут – так и будет, – подытожил Захар Иванович. – А ты с бабоньками поговори все-таки. И еще. Объявление нужно написать, чтобы в выходные все пришли на собрание, председателя будем выбирать, пусть готовят кандидатуры. Напишешь?
Надежда согласилась, а Захар Иванович, попрощавшись, ушел. Вика решала в уме, о чем расспросить Надю в первую очередь – о предстоящих выборах или аккуратно выведать то, о чем они шептались. Но не успела задать ни одного вопроса, так как пришла Роза, распространяя вокруг себя нежный аромат дорогого парфюма.
