Читать онлайн Doctor Walther - Печатая шаг

Иллюстратор madhotaru

Редактор Doctor Walther

ISBN 978-5-4498-9221-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

X⎼Libris

i. О СБЫЧЕ МЕЧТ ИДИОТОВ

Некоторое время назад мне попалось форумное сообщение некоего взрослого индивидуума о том, что он купил себе детский конструктор. «В смысле, ребёнку своему купил?» – недопоняла аудитория. «Да нет же, себе!» – подтвердил постер и разъяснил, что в детстве он играл в конструкторы как раз этой серии, но вот самый навороченный комплект его предки купить не удосужились. Далее ребёнок вырос и устроился на работу – однако ныне, увидев в магазине эту мечту детства, купил, собрал-разобрал – и с чувством удовлетворения отложил в сторонку. Порадовала осмысленность и отсутствие дурацкого стеснения: человек сообщил на форуме о своём поступке и об ощущении полезности оного. Я всецело поддерживаю. Если что-то невыполненное, неиспытанное, неисправленное точит мозг из глубин вашей личной биографии – сделайте это, пусть даже оно потеряло всякую актуальность и выглядит ерундой. Часто (с новыми возможностями) это сделать очень легко. Иногда даже не надо на что-либо тратиться / куда-то ехать: катарсис свершается на информационном плане.

Последнее поясню личным примером. Во школе детям, включая меня, общеобразовательно втюрхивали поэму Михаила Л. «Мцыри». Каждому прочитавшему название естественно, что речь пойдёт о неких мцырях, видимо – малом народе, или иной какой загадочной прослойке социума: название звучное, обещающее этническую атмосферность наряду с сокрытостью и мрачностью – такие все «ммм-цы» да «р-рии»… Дык нет же! Афтар всё полностью зафейлил, показав катастрофическое непонимание зацепленных материй: мало того, что слово оказывается именем в единственном числе (какого-то мальчика), так даже ударение не на том слоге! И вот такой фейл преподают в школьном курсе, травмируя многия поколения детских психик!

Как раз недавно я понял, что жить с этим когнитивым диссонансом более не намерен – и исправил его, написав правильную (как минимум – адекватную) поэмку под тем же названием. Она недлинная – так и времена сейчас намного скоропостижней… Если хочешь что-то сделать – сделай это сам.

МЦЫРИ
эпическая поэма

В отвесной кряжистой долине,

В луче алеющей зари,

В ночи кромешном гуталине

Влачились древние мцыри.

Жена за мужа, брат на брата,

Сжигая дряблые мосты —

Анахореты целибата,

Апологеты пустоты.

Вздымалась тучная лопата,

Грозой заляпаны черты…

Несимметрично, вздрыжновато,

До коитуса и хрипоты.

Посконный мцырь стоял во мраке

На гребне сопки роковой.

В отрогах гор гнездились раки,

Влачился медленный конвой

В далёком гнутом океане —

Мцырю невзрачна пена дней.

Взойдёт ли Геспер, Солнце ль встанет —

Ему не ни горше, ни вздрыжней:

Его гундосая папаха

Хранит попыхи и следы,

Свисая медленно до паха

От меметичной бороды.

Его мохнатая фофыга

Грядёт теплом лохудрых дней.

Раскаты взрывчатого срыга

Фатально утопают в ней,

Как мхи демпфируют частоты

Биений воздуха об тлен —

Уйдёт заря, погибнет кто-то

Из дальних родственных колен,

В теснине гор, на вздрыжных склонах

Кусая млечную пургу

Десницей зуба воспалённой

На перепончатом снегу…

Ад перепончат! Фески, пончо,

Сомбреро, кепки, фофудьи…

Он всех нахраписто прикончит

Без прокурора и судьи —

Один лишь мцырь на шапке склона

Морщинисто заглянет вдаль —

Но поскользнётся неуклонно

Сквозь истекающий мистраль;

Его подошва тихим юзом

Сорвётся в муторный Мальмстрём —

И силуэт его кургузо

Сойдёт на нет… Мы все умрём!

Так думал мцырь, стоя на стрёме,

Задумчиво плюя во тьму.

В сфероидальном окоёме

Немало виделось ему:

Точней, ни капли не видалось.

Ни зги, ни сбруи, ни хуя.

Какое-то бычьё бодалось,

Но даже не уверен я

(а что там мцырь!) что это было

Реальностью… Ведь нам она

Заходит в ощущеньях с тыла,

Когда не видно ни хрена:

Заходит. Топчется тоскливо.

Сопит в плечо… Уходит прочь.

Нейтрино местного разлива

Бездарно улетают в ночь —

И вот уж нет, ни нас, ни мира! —

Так думал мцырь, топча базальт.

Покушал вздрыжного инжира.

Включил музон… Скрипичный альт

На ноте фа косил жестоко,

Пока в форшлаге не угас.

Гундосила труба с востока,

Шмурыгал южный маракас…

Сипел колоратурный тенор,

Давясь протяжною мацой;

Басы толклись, скребясь об стены;

Вивальди, Брюкнер, Вагнер, Цой

В далёких медленных могилах

Вращались против часовой…

Нет! Часовой не против! С пылом

Он выключает плеер свой,

Кидает гаджет сей с обрыва,

И думает: «вот гад же тот,

Кто не употребляет пиво,

Махорку, героин, пейот,

Лакрицу, хрен и гуттаперчу,

Рамен и вздрыжную хурму!

Наш мозг извилисто исчерчен!» —

Так думал мцырь, вдыхая тьму;

Немало дырчатых молекул

Колбасились за просто так

Вдоль атмосферы, век от веку —

Бездумный дырчатый бардак!

Так мыслил мцырь в отпетой грусти.

Но не один нам важен он.

Для подтвержденья взор опустим

Мы в заболоченный каньон…

Во тот же час в низине вздрыжной

Стоял на стрёме мцырь другой.

Притом беспочвенно, сквалыжно

Топтал подошвенной ногой

Трясину зыбкого болота,

На коем значился сей пост —

Пятой захлюпывая что-то,

Был этот мцырь совсем не прост!

И вот: упавший сверху гаджет

С визжаньем погрузился в мох…

Подумал мцырь: «Тогда, а как же

Тому, кто никогда не лох?

Кому же??!?! Потому что гад же

Лишь тот же, кто хурмы не жрёт,

С лакрицею… Он бесноват же!

Опять же, героин, пейот,

Махорка, хрен да гуттаперча

В меню должны быть… А не то

Случатся оползни и смерчи.

И, кстати, пиво! Он же кто?!?

Он гад же!» – вот в таком-то русле

Внизу задумывался мцырь.

Меж тем кальмар ли, птах ли, гнус ли,

Топорщатый ли нетопырь —

Протяжно взвился из болота,

Разбуженный визжаньем мха!

Он скрежетал в полёте что-то —

Увы, мохрявая труха

Гасила волны звуковые —

(о световых же не идёт

и речи) … Плечи, шею выя

Извилисто наплыл – и вот

В безмозглой тьме смердячим татем

Обрушился он на мцыря!

«Нельзя же так же вот летать им!» —

Подумал мцырь, сгибаясь зря…

Его шершавая трясина

Сглотнула сразу навсегда:

Ни чепрака, ни мокассина,

Ни керосина, ни следа…

Он был не прост – но и не сложен,

Ушёл в небытие плашмя,

Не оголив катар из ножен,

Рельеф гашетки не нажмя…

А между тем ущельем выше

До этого рекомый мцырь

Последний всхлюп его услышал,

Горой размножествлённый вширь,

Каньоном загнутый за крайность

В каскаде эх, шептаний, слов —

Реликтом отлетевшей тайны,

Как неуловленный улов…

Помыслил мцырь: «Вот символ смысла!

Вот иллюстрация всему!

Что жизнь? Она как коромысло —

Сойдёт в безнравственную тьму!

Весь этот всхлюп неясен, странен

Настолько – будто самый рок

Нам, заблудившимся в буране,

Настырно шепчет: Нет дорог!

Нет истин, смыслов, правил, денег!

Природа убивает всех!

Как обоюдоострый веник

(звучит злодейский страшный смех).

Я понял! Жизнь моя – убога,

Как скрип двери в чужом дому.

Пуста, беспочвенна дорога.

Мой каждый шаг – залог сему!»

И с тем шагнув вперёд во пропасть,

Наш мцырь низвергнулся в неё!

Как обезвинченная лопасть,

Как обронённое копьё,

Он канул вниз, во зыбь трясины —

И в миг один исчезнул в ней

Со скрипом кожистой резины,

С утробным чавканьем слюней…

Вот так, внезапностью захвачен,

Дозор лишился двух мцырей!

Мы тщимся всё переиначить —

Судьба ж коварней и хитрей!

В ту ночь враги, пройдя тесниной,

Напали вздрыжною ордой

На гору, реку и долину,

На сенокос и сухостой.

Они зохавали деревни,

Где жили мирные мцыри.

Погиб народ с культурой древней

До наступления зари!

Ведь так и мы: живём некстати,

Смятённо теплимся во тьме,

А между тем зенитный катер

Плывёт по мраморной волне!

Он уплывает вдаль понуро,

Весь необломанный такой —

Он ищет лома? дрели? бура?

Как будто в буре есть покой!

ii. ЛИЛИТ

Так называлось стишатое творение одного русско-американского писателя. Дадад, о каком-то пиздострадальце в аду. Я его немного улучшил. В том ключе, как вёл бы себя мой герой. Потому что читать оригинал про пиздострадальца невыносимо – эти растёртые сопли с лимоном, рифмы типа «рванулась-завернулась» и прочий «восторг в растущем зуде»… Так что – ремикс, заценивайте.

Я умер. Яворы и ставни

Топорщил продувной Эол.

И фавны шли, и в каждом фавне

Влачился галоперидол —

Он плыл по синапсам и жилам,

Проламываясь сквозь мозги.

Ему сподвижием служила

Психоактивной мелюзги

Толпа… Но мне-то что? Я умер.

Нудел одногогосый зуммер:

«Не расслабляться! Ты в аду!»

Вот, да! По улице иду.

В дверях под мышкою, сверкая

Речною лилией в кудрях,

Стояла девочка нагая

Себя оттрахать предлагая —

Мне это было не в напряг:

Стройна, как женщина, и нежно

Вполне оформлена промежно,

Что важно – даже без ночнушки!

Цвели сосцы, цвели веснушки

Весну земного бытия,

Немедленно припомнил я,

Когда из-за прибрежной клюквы

Нещадно проступали буквы

А также прочая ботва…

Пятьюжды восемь, трижды два —

Я произнёс пароль экспромтный

И в дверь девчонку затолкал.

Она нахмурилась: «О чём ты?»

Но, без шаблонов и лекал,

Я ухмыльнулся очень нежно

И дальше впёрся. В глубине

(что сразу приглянулось мне)

Висел пейзаж «Квадрат кромешный»

И натюрморт системы «Ню»

(хотя, возможно, я гоню).

Был греческий диван мохнатый,

Вино на столике, гранаты,

Нерасчехлённый миномёт

И пара-тройка томогавков.

Какой-то дог протяжно гавкал,

Точнее, это мявкал кот…

Итак – сказал я – буду краток.

Такой сулю тебе порядок:

Двумя холодными перстами

По-детски взять меня за пламя,

Тебя – за вымя в это время

(ну, ты определённо в теме)

Я буду помацать горазд…

Короче, затусуем враз!

Без принужденья, без усилья,

Так, с медленностью озорной;

А хочешь, грудь тебе намылю?

Ты хрен соскучишься со мной!

Тебе я вмиг зажарю кнедлик,

Расчищу почту за два дня;

Мы будем трахаться немедля!

Точней, не сразу… А, фигня!

Я научу глаголу «Ня!»

Тебя и подопечных кошек

(Тащи их всех! Не возражать!)

Мы всех в округе огорошим,

Я разучу тебя рожать,

Подзалетать и рвать гондоны!

Наш новый лозунг – онанизм!

Ты оттопыришься со стоном,

Как перископ, лишённый призм,

Как след латунного трамвая

В морковно-зыбкой борозде…

Ты получаешь всё, давая —

Но смысл игры-то где?.. Да – где?

Не дай себя осыпать пылью!

Ну ладно, всё! Не стой стеной —

Раздвинь, будь ласкова, как крылья,

Свои коленки предо мной —

Такую речь держал я гордо,

Точней, пихал в неё лапшой.

Приятная у девки морда,

И рот достаточно большой…

Был обольстителен и весел

Лик, запрокинувшийся вбок;

Красотку я телесно взвесил:

Полцентнера. Толста чуток.

Пять футов роста, дюйм впридачу —

«Худей до сорока шести.

Дай, маркером я обозначу

Проблемные места… Прости.

Я не хотел тебя обидеть,

Я даже думал отыметь…

Да нет, вполне приятно видеть!

Заткнись уже. Хорош бухтеть!

Давай, сейчас ударом чресел —

Да, яростым! Удар – и го-ол!

Возможно, я неточно взвесил…

Зачем я вообще пришёл?

Короче. Всё. Кончай мудянку.

Вот так-то лучше… Ну, давай!

У нас есть мазь для дула танка.

А может, нет… Представь трамвай!

Фрейдистский символ (знаешь это?) —

Когда въезжает он в туннель…

Я рад, что ты вполне раздета.

Надеть тебя – вот наша цель!

Прицелимся… Вот так, наощупь,

Движенье – всё! Ну – всё, вперёд!

Я мню тебя приятно тощей;

Тебя, я вижу, тоже прёт?»

Змеёй скользит змея в сосуде

Как углеродный композит…

Ужель восторг в растущем зуде?

Неописуемо? Сквозит?

Каков он? Толст, тщедушен, тонок?

Коряв, мохряв и ноздреват?

От барабанных перепонок

До пары сотен киловатт?

Да, это он! Растущий, вроде.

Зудит восторг! Ползут кроты!

Мы перманентно колобродим

В восторге рослой зудоты!

Восторг зудяще начинает

Неописуемо сквозить.

Нам точно хочется вонзить —

Но наша тактика иная:

Пускай зудит, ещё есть время

Порассуждать о зудоте.

Мы бережём коварно семя —

Да, времена ещё не те!

Вперед

Читать онлайн Doctor Walther - Печатая шаг

Похожие книги