– Нормально? А вам, товарищ старшина, в пехоте тоже нормально?
– Я в разведвзводе и у нас тоже весело, почти как у вас,– ответил старшина, подумав,– "Быть тебе, Леха, Ваней – чует мое сердце".
– Документы,– протянул руку лейтенант, посчитав что достаточно поуговаривал добровольцев.– За вещами бегом марш. С сегодняшнего дня временно встаете на довольствие в комендантском взводе. Доложите там, кому следует и одна нога здесь, другая там. Пулей. Пять минут времени – время пошло.
Капитан ротный, возражать естественно не стал, чиркнув у себя в тетрадке пометки напротив фамилий, убывающих в распоряжение СМЕРША старшины и сержанта, изъяв у них временно выданное оружие и заставив расписаться в ведомости.
– Желаю успехов в ратном труде, парни,– неожиданно произнес он на прощанье.– Удачи вам, разгильдяи.
– И вам до Берлина дойти,– пожелал ему от всей души старшина, пожимая протянутую руку.
– Дойдем. Может, там и встретимся еще. Как знать,– подмигнул парням свойски капитан.– Я, если что, то где-нибудь рядом с Рейхсканцелярией обязательно покручусь и своих поищу. Приходите. За победу выпьем на крылечке. Там широкое такое.
– Обязательно выпьем, товарищ капитан. Место на крылечке займите, ежели что. Народу там набежит желающего видимо-невидимо, так что только на вас и рассчитываем,– пошутил сержант.
– Привык я к вам, разгильдяям,– признался капитан, улыбаясь.– На войне быстро привыкаешь. Ну, давайте. Ни пуха вам, ни пера.
– К черту,– ответили парни и едва уложились в пять отведенных им лейтенантом минут.
– Вас только ждем,– выскочил он им навстречу из палатки, как черт из табакерки.– За мной марш. По пути все разжую,– скомандовал он и побежал к дребезжащей капотом полуторке.
А уже в кузове быстро "разжевал" предстоящую боевую задачу.
– Всего немцев трое с летчиком. Умотали наверняка в южном направлении или в западном. К линии фронта. Днем им идти нельзя, значит, отсиживаться станут и двигаться исключительно ночью. У них фора была часов пять, так что верст на 20-ть, 25-ть могли умотать. Поэтому выявлять их следует вот в этом радиусе,– лейтенант прочертил ногтем дугу на полевой карте.– Населенные пункты они само собой обойдут, а днем укроются в складках местности. Вот вроде той балочки. Вроде, но не в этой. Эту тыловики заняли. Там их как муравьев в муравьиной куче. Об этом немцы знают и обойдут ее слева, потому как она удачно загибается к юго-западу. И обойти ее удобнее здесь. А справа им нужно дважды форсировать речку. И далеко не уйдешь, и риск нарваться на караулы и секреты. Я бы шел вот так на их месте. Вернее бежал бы всю ночь. А чего не бегать? Лесостепь, до фронта верст сто по прямой. Глубоко-эшелонированным он тут считается, но это в западном направлении, а в южном пожиже будет. Верст 50-т можно смело трусцой прорысить, по ночной свежести. А уж потом на четвереньках еще пятьдесят. Наша задача – прочесать все подозрительные места, удобные для лежбищ. 25-ть верст мы на раз прочешем. Брать приказано живыми. Особенно командование командиром группы заинтересовалось. Лейтенант Крайнов – по нашим документам. По ихним – фельдфебель Кранке.
– Переводится фамилия – Больной,– старшина Суворов вырос в собственных глазах, вспомнив еще одно немецкое слово.
– Язык знаешь?– порадовался за него и себя лейтенант Федоров.– А у нас на прошлой неделе
переводчица в интересном положении убыла и теперь хоть плачь. Обещали прислать, но когда еще найдут подходящего… А тут ты.
