ют по ней о моём появлении задолго до того, как увидят, хоть они и убеждали меня, что это лишь их чуткий котолюдский слух улавливает издали шаги…
Очень скоро меня взяли в услужение в Накский шисэн. Старшей там ещё с докризисных времён строгая гекконолюдка Йак Та. Поначалу она показалась мне холодной и суровой, но на самом деле мало кто так же заботится о «своих девочках», как Йак Та.
Конечно, я могла выполнять только самую простую работу: вымыть, убрать,
принести, унести, отскоблить да отчистить. И, кажется, меня взяли только потому, что я – девчонка. В шисэне жили и работали одни женщины. Все мужчины, которых я видела там, лишь приходили на время, поработать или проконсультироваться.
Очень скоро жизнь магов совершенно заворожила меня. Подметая пол в комнате Айдаль, я засматривалась, как она тщательно и аккуратно смешивает зелья, а прибираясь в подвальных комнатах, всякий раз пыталась понять, как Тайрэ вызывает это красивое лиловое свечение, и для чего она это делает. Эша меня немного пугала: её страсть к магии Пути Разделения порой переходила границы разумного, и другим волшебницам приходилось призывать Йак Та, чтобы она остановила «эту сумасшедшую, пока все мы не сгорели от её Огнедара».
Конечно, я и думать не могла о том, чтобы кого-нибудь о чём-то расспрашивать. Слугам ведь полагается быть незаметными. Но в редкие свободные минуты я тайком брала какую-нибудь книжку и, спрятавшись, разбирала написанное. За год до того мне повезло найти на скамейке в замковом парке «Моджи» — букварь с картинками. Наверное, позабыл кто-то из детей прислуги, а я не смогла заставить себя вернуть его. Точнее, даже не так – я не могла себе этого позволить. Я должна была выбиться из нищеты любой ценой, а значит – учиться, использовать малейшую возможность приобрести какие угодно знания. Второй книгой был «Детский Мидаритцу» — пересказ истории сотворения Оодай. Его я взяла с прилавка в книжном. Там их было несколько, и этот томик стыдливо прятался во втором ряду, потому что у него была надорвана обложка и страницы покоробились от воды, вряд ли кто-то стал бы его покупать.
Чтение поначалу давалось мне тяжело, но желание понять, что такое магия и как ею овладеть, было столь же сильно, как и страстная жажда узнать, кто мои родители, и почему я так необычно выгляжу. К четырнадцати годам я перечитала всё, что только могла позаимствовать в шисэне с книжных полок и прикроватных столиков. Несколько раз мне чудом удавалось быстро вернуть хозяйкам их «куда же я положила…» книжки. Но однажды меня поймала сама Йак Та: я зачиталась томом «Сакийо» — сборником долетописных мифов, стащенным из её личного шкафа уже во второй раз. Старая экидинка подошла так неслышно, что, увидев её вдруг прямо перед собой, мне осталось только вскочить и протянуть ей книгу, выдавив невнятные извинения. Я уже представляла, что скажет Дораши, когда узнает, что меня вышвырнули за воровство, и как будет разочарована Саррма… Но Йак Та лишь спросила: «Интерессно?» Я честно кивнула. Йак Та хмыкнула протяжно (к тому времени меня уже перестали удивлять её тягучие интонации), вернула мне книгу и, уходя, бросила через плечо: «Будь любеззна, в следующий раз проссто спросси». Аса'ю13 ведает, почему я, действительно, не попробовала спросить разрешения хоть раз… Конечно, мало кто обращал на меня внимание до тех пор, пока не нужно было что-то прибрать или принести; я воспринимала это как должное, мне и в голову не приходило заговорить с кем-нибудь первой. Но, с другой стороны, Йак Та всегда была доброжелательна со мной…
