Что правда жизни родила:
Во саду ли, в огороде
Выросла морковка.
Козак девицу целует,
Думает торговка.
Пришельцы открывали лавки,
Торговлю повели с лотков,
Но больше было тех, кто в давке
Купил-нашел и был таков.
Часть их сместилась к церкви Новой,
Найдя там дело и приют.
Но все тянулися к Ростову,
Верша челночный свой маршрут.
Такие есть и в наше время —
Уж так прилипчив тех пример,
Кто смычку города с деревней
Вели на собственный манер.
В станице ж – было так в начале
И много лет спустя потом —
“Челночников” не привечали:
живут неправедным трудом.
А если куры исчезали,
Кто на бахчу ли, в сад проник,
Иных виновников не знали:
– Якыйсь базарэць, гордовык!
Людьми никчемными, вне сорта,
Считали их, на что в ответ
Те утверждали смело, гордо
Нелестный свой авторитет.
И по причине той бесспорной
В их прозвище как раз проник
Намек скорее не на город,
А на их гордость – “гордовик”
Нашлись средь них и заводилы
По части новых драк и ссор,
От коих даже поостыли
Те, что велись тут с давних пор.
Хоть маленькая, но препона
Для старого большого зла
Была теперь “базарцев” зона,
Что как бы буфером легла
Между Жабинкою и Кутом.
Но раз уж буфер, в час иной
Базарцам приходилось круто:
Удар был, так сказать, двойной.
