Переписка. Письма митрополита Анастасия И.С. Шмелеву - страница 31

С «Солдатами», за которых меня ругают левые97 (и даже делают доносы левым и правым), на две книжки позадержусь98 – великое утомление было, надо было душу осветить. А бросить не могу: я ведь лишь ноготок моего героя дал, – да и то, как бы, грязноватый. Глупые, не видят, что это лишь приступок, а «дома» еще и не видать. Удивлен, слыша от Н. К. Кульмана: горячим хвалителем «Солдат» является… Василий Алексеевич Маклаков! Он говорил Н.К. Кульману: я постигаю замысел Шмелева. Может быть… Но он и для меня самого – неясен еще. 3-я книжка будет отдана – «Лизе Корольковой» (самоубийце-девочке). Этот роман – не баловство мое: я его с мýкой пишу (может быть, и не удастся!). Я хочу через него искать человека. Это не гимн «солдату»: это искание оплота от зла, на фоне былóго нашего. И вовсе я не хотел бы, чтобы роман имел характер учительный, гимновый. Просто – потребность идти с фонарем по раскопкам и – учиться и постигать. Сцены «любовные»… – да это же ноготок Бураева, его забавка, ибо он и сам пока еще не сознает, что он и зачем. «Лиза Королькова»99 – первый звонок тревоги. Война – второй. Революция – 3-й. И еще должны быть «звонки», пока все не сольется в гул набата, через который, – кто знает, – может быть, и услышится – святая песнь?.. На этот роман (не для забавы и заполнения времени и не для выгоды!) надо, кажется, всего себя истратить. Но тогда у меня на тихое, мое, наше – на «Лето Господне» – не останется ни сил, ни времени, ни «усыпленной» души. А роман предполагается – Россию пораскрыть. А хватит ли уменья, воли и сердца – ох, не знаю. Вслепую иду… – и, пока, может быть, неясно и раздражающе для читателей.

Сегодня узнал, что вышла, наконец, в июльской книге (1 июля) revue «Les Oeuvres Libres» – «Неупиваемая чаша», в переводе H. Mongault100. Кажется, целиком. Еще не видал. Это на 8-й язык уже101. А на два еще – в пути102. С огромным наслаждением прочел «Откровенные рассказы странника» (переиздание YMCA)103. Не совсем удовлетворен Николаем Арсеньевым – «Православие, католичество и протестантизм»104 – очень уж поверхностно, как бы газетно взято. Видимо – для толпы? Об этом надо бы писать с глубокой душой и – глубоко. В этой области «общедоступность» вредит. А опечаток, как комаров на пруду, – щелкай да щелкай, и пейзажа не увидишь.

Поправляйтесь же! Было бы важно Вам, действительно, на ярый юг уехать после ванн. Именно – на ярый, где суше. И это надо сделать. У нас все время лили дожди, заплеснела вся обувь и платье (редкий год!), только 2–3 дня жары, но сейчас, пока писал, замолаживает, будет гроза, ливень. А если все же вдруг вздумаете в наши места, известите: может быть, что поприглядим. У нас пока остановитесь, тесно только, да на время не обессудите. На Океан я не хожу – нервы никуда, сплю плохо после. И так сон плохой. Скрипим помаленьку. Вот – сочинил стишонки:

Эх, пошел бы пешком к Угоднику! С посошком бы… с чувством! Попробую – на бумаге… Здоровейте, обнимаем Вас, дорогой. А к «злобе дня сего» у меня – устал, с болью. Стена, тьма. Сохранить бы силы – на свое, к чему призван. Иначе – я с винтов сорвусь, – ни-куда нервы, плáчу порой, – и хотел бы стать маленьким-маленьким, и чтобы кто-нибудь взрослый водил меня за ручку! Этим «взрослым» ныне может быть только – Святой, Господня Сила, но надо уметь принять ее, надо уметь молиться. Хочу, учусь… Годы ведь