Читать онлайн Сергей Чуев - Перестройка 1985—1991 гг. на Дону: лица, события, исторические итоги

Рецензент Ольга Владимировна Дружба д.и.н., проф.

Рецензент Сергей Алексеевич Кислицын д.и.н., проф.

© Сергей Чуев, 2020

ISBN 978-5-0051-2312-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В 2020 году исполняется тридцать пять лет с момента старта событий, положивших начало длительному и неоднозначному периоду преобразований в нашей стране. Эти реформы обрушили существовавший государственный строй СССР, доминировавшую систему приоритетов и ценностей, опрокинули прежние модели экономического и политического развития, кардинальным образом изменили социальную структуру общества. Горбачевская перестройка в считанные годы произвела революционный надлом в жизни Советского Союза и всего социалистического мира. Анализ причин произошедшего, уверен, еще долго будет занимать умы исследователей. А для полновесного комплексного изучения событий в масштабах СССР, социалистического лагеря и изменившегося на рубеже 1980-1990-х годов мира потребуется много времени и сил ученых. Поэтому мне представилось интересным рассмотреть процесс преобразований в рамках одной из долей целого – российского региона1. Это позволит увидеть детали происходившего «на земле», реальные следствия принимавшихся «наверху» решений, возникающие новые практики, успехи и неудачи, которые можно будет, в значительной части сюжетов, экстраполировать и к всероссийским (всесоюзным) масштабам. Кроме того, исследование частного случая (а речь идет об одном из самых социально-развитых, промышленно- и экономически мощных, крупных в территориальном плане российских регионов) является ценным само по себе.

Написать работу об актуальных событиях общественно-политической жизни современной Ростовской области, своей малой родины, я запланировал давно, еще в начале 2000-х годов. И, по большому счету, выполнил задачу еще пятнадцать лет назад, подготовив свою кандидатскую диссертацию по политическому процессу на Дону конца 1980-х – начала 2000-х годов2. Указанный период в тот момент не стал еще полноценной историей, а был сверхактуальным и горячим политизированным настоящим. В ноябре 2005 года я защитил диссертацию в Ростовском государственном университете, который буквально через год превратился в Южный федеральный. Мне хотелось после присвоения ученой степени чуть переработать текст и выпустить его в виде монографии или научно-популярного издания, но этому помешали определенные обстоятельства. Дело в том, что я стал в какой-то степени участником региональных общественно-политических событий: работал на ниве партийного строительства и выборов. И поэтому выход из-под моего пера текста о современной политике с претензией на отсутствие ангажированности выглядел бы неоднозначно. Объективно излагать, если это, строго говоря, вообще возможно, некоторые сюжеты было бы непросто в силу имеющихся политических, деловых, личных отношений. Ну, а апологетические произведения писать я не планировал. Поэтому текст диссертации остался доступен только узкому кругу научных работников и особо интересующихся. Но задуманная тема меня не оставила, превратившись в вопрос, который долгое время не давал покоя. Я возвращался к тексту неоднократно, но всякий раз приходил к выводу, что час пока не наступил. А потом, благодаря современным интернет-технологиям, обнаружил свою диссертацию на каком-то сайте по бесплатному скачиванию рефератов и дипломов. И понял, что время того текста безвозвратно ушло. Да и, откровенно говоря, он уже требовал некоторой доработки, поскольку появились новые источники, подходы, а где-то и откорректировались мои оценки происходивших событий.

Перерыв между трудовыми проектами, случившийся у меня в 2018 году, позволил подойти к вопросу закрытия гештальта. Я погрузился в архивные материалы, но пришел к выводу, что исследование преобразований в ростовском регионе будет полноценным только в том случае, если начать его с самого старта реформ, с предшествующего периода, который я еще к тому времени детально не изучал – с перестройки. Мне показалось весьма любопытным проследить эволюцию регионального развития, начиная с предсказуемых доперестроечных времен до нынешних дней, совершенно непохожих на те, что были в начале и середине 1980-х. Причем в качестве новой задачи определил анализ не только политической составляющей, но и социально-экономических аспектов.

Перед вами первая часть этого большого плана, посвященная начальному этапу региональных реформ и изменений, происходивших еще при СССР. Скажу честно, проведенный анализ позволил мне пересмотреть некоторые мои взгляды на советскую историю. Особенно это касается экономической ситуации. Расхожее нынче в некоторых общественно-политических кругах ностальгическое сожаление относительно того, что «раньше все работало», при внимательном рассмотрении исторических материалов, официальных данных, в том числе закрытых для широкой общественности, воспринимается несколько иначе, более многогранно.

Я беру на себя смелость проанализировать недавние события и представить собственный взгляд на современный региональный исторический процесс, порой все еще сохраняющий повышенный градус политической актуальности. Исследование политики, как писал известный американский ученый Майкл Паренти в своем бестселлере3, является актом политическим, в котором нет места беспристрастности. Научные публикации пусть даже и не имеют прямого влияния на политические решения, все же способны оказать свою долю воздействия – по крайней мере, на мировоззрение тех, кто прочитает эти тексты. Уверен, что без вдумчивого анализа прошлого невозможно принимать взвешенные решения в современности, сложно объективно оценивать итоги преобразований и трудно проектировать будущее. Именно поэтому я взялся за данную работу.

Без всякого сомнения, недостатки данной книги лежат на моей совести. Очень надеюсь, что этот текст поможет по-новому посмотреть на современную историю Ростовской области, вспомнить добрые ее страницы, обозначить застарелые проблемы и задуматься о происходящем в сегодняшние дни.

Ростовская область – один из крупнейших регионов России. По своей численности (а здесь проживает более 4,2 млн. человек) Донской край является шестым среди всех субъектов Российской Федерации4. Здесь проживает людей больше, чем, например, в Армении, Грузии, Латвии, Литве, Молдавии или Эстонии. А в целом мире найдется еще не менее семидесяти стран, где численность населения будет меньше, чем в одном российском субъекте федерации – Ростовской области.

По занимаемой площади Донской регион больше, чем каждая вышеуказанная республика бывшего СССР – свыше 100 тысяч квадратных километров. Ростовская область по своей территории примерно равна современной Болгарии или в совокупности Дании, Нидерландам и Бельгии. Ну, а стран, располагающихся на меньшем пространстве, найдется примерно сотня. Однако, несмотря на такие, казалось бы, убедительные количественные параметры, история Донского края остается недостаточно изученной, особенно это касается современного периода. Впрочем, подобная картина характерна не только для Ростовской области, а в целом свойственна российской региональной истории5. Одной из причин научного невнимания к этой теме является определенный снобизм в исследовательском сообществе, нежелание заниматься «провинциальными» сюжетами. Корни такого отношения мы можем обнаружить еще в 1920-е годы, когда только происходило становление советского краеведения, которое, в свою очередь, было не только зоной ответственности профессиональных историков, но и, как правило, уделом широкого общественного движения любителей прошлого. Длительное время в научных кругах высокомерно считалось, что региональные сюжеты способны лишь лечь в «русло изучения исторического процесса в целом», являясь подготовительным, второстепенным материалом. Не отрицая доли очевидной справедливости в этом суждении, нужно отметить, что потенциал локальных исследований значительно шире, а ценность научного изучения территориальных сюжетов не следует девальвировать. Как справедливо отмечал ростовский ученый А. В. Лубский, «для региональной истории значимы не только процессы, разворачивавшиеся в самом регионе, но и отношения между регионом и центром, поскольку регион является, с одной стороны, реципиентом тех импульсов исторического развития, которые посылает центр, а с другой – становится местом инициации территориального своеобразия исторической жизни»6.

Кроме того, не лишена смысла краеведческая деятельность и как массовое движение, поскольку вносит определенный вклад в просветительную, патриотическую, воспитательную работу, процессы коммеморации, исследует те участки, до которых «не доходят руки» у профессиональных обществоведов. Итальянский теоретик Дж. Леви точно подметил, что «микроистория означает не разглядывание мелочей, а рассмотрение в подробностях». Региональная история, вне сомнений, обладает собственным смысловым потенциалом. Тем не менее, в нынешние дни, несмотря на научное развитие регионалистики и краеведения, региональная история и политика, как правило, остаются интеллектуальным уделом небольшого числа местных журналистов и публицистов, а также узкого круга ученых. Но и их работ, очевидно, недостаточно для формирования системного представления о происходившем и о настоящем на уровне субъектов федерации.

Казалось бы, что такое интеллектуальное затишье вокруг региональной истории на руку в первую очередь действующей власти, которая при слабом внимании научного сообщества к деталям и нюансам происходившего, да и происходящего вокруг, фактически предоставлена сама себе. Ведь если не сравнивать нынешнее с произошедшим, то несложно любое маломальское движение в какой-либо сфере представлять в качестве грандиозной победы. Справедливости ради можно назвать несколько публикаций по истории Ростовской области, заказчиком которых выступали региональные властные структуры7, но содержание этих изданий вряд ли можно назвать полновесным и всеобъемлющим. Полагаем, что внимание региональной истории является непременным атрибутом полноценного процесса федерализации, поскольку именно эти сюжеты лежат в основе формирования территориальной идентичности.

Создание объективного полотна политических и социально-экономических перемен за последние 30—35 лет недостаточно мотивировано: заказчиков на эти исследования найти сложно, интерес у широкой аудитории такого рода тексты вызывают небольшой, а обострить отношения с еще живыми участниками недавних исторических событий можно без особых затруднений.

Замечу, что в последнее время мы сталкиваемся с еще более тревожной тенденцией: не только исследовательский круг, но даже большая часть журналистов средств массовой информации все чаще избегают освещения событий политики на уровне субъектов федерации. Становятся большой редкостью серьезные аналитические материалы на региональную тематику. Журналисты и руководство СМИ чаще ограничиваются официальными сводками и обозначением позиции властей, стараясь не углубляться и не замечать иные точки зрения, представляя только лакированную официальную картинку.

Такое положение дел, конечно, имеет мало общего с демократией, свободой слова, контролем за властью со стороны гражданского общества – всего того, что декларировали в самом начале глубоких политических и социально-экономических преобразований второй половины 1980-х – начала 1990-х годов. Современная политическая система, где прислушиваются к мнению граждан, предполагает не безмолвие, а наличие содержательного обсуждения наиболее актуальных тем и событий. Отсутствие внимания к происходящему сейчас и современной истории освежает дискуссию о том, в какой степени реализованы цели, обозначавшиеся в самом начале долгой череды реформ, начатых в перестроечное время.