– Ага, и еще мертвеца и подлеца, – добавил я. – Не так уж это здорово.
– И? – спросил Хирон. – И что дальше?
– «Царь призраков смерть иль победу несет, – закончила Аннабет. – Смертный бой дитя Афины ждет».
Все испуганно переглянулись. Аннабет была дочерью Афины, и вот это, насчет «смертного боя», звучало весьма зловеще.
– Эй, не надо делать поспешных выводов! – сказала Селена. – Аннабет ведь не единственное дитя Афины, верно?
– А кто такой этот «царь призраков»? – спросил Бекендорф.
Никто не ответил. Я подумал о послании Ириды, в котором я видел Нико, призывающего духов. У меня возникло неприятное ощущение, что пророчество как-то связано с этим.
– Это последние строки? – спросил Хирон. – Пророчество выглядит неоконченным.
Аннабет заколебалась.
– Я точно не помню…
Хирон вскинул бровь. Аннабет была известна своей хорошей памятью. Она никогда не забывала того, что слышала.
Аннабет поерзала на скамейке.
– Что-то насчет «Кончина героя заклятье развеет…».
– И? – спросил Хирон.
Она встала.
– Слушайте, главное, что я должна идти туда. Я найду мастерскую и остановлю Луку. И… и мне нужна помощь.
Она обернулась ко мне.
– Ты идешь?
Я даже не задумался.
– Я с тобой!
Она улыбнулась – впервые за несколько дней, и все это того стоило.
– А ты, Гроувер? Лесной бог ждет тебя!
Гроувер как будто забыл, до чего он ненавидит подземелья. Строчка насчет «потерю найдешь» его чрезвычайно ободрила.
– Пойду, наберу всякого мусора, чтобы было что погрызть в дороге!
– И ты, Тайсон, – сказала Аннабет. – Ты мне тоже понадобишься.
– Эге-гей! Время взрывать!
Тайсон так шумно захлопал в ладоши, что разбудил Миссис О’Лири, которая прикорнула в уголке.
– Постой, Аннабет! – произнес Хирон. – Это противоречит древним законам. Герою дозволено иметь всего двух спутников.
– Но мне нужны они все! – возразила она. – Хирон, это важно!
Я не знал, отчего она так уверена, но я был рад, что она позвала Тайсона. Я не мог представить, как я останусь без него. Он был огромный, сильный и круто разбирался во всяких механических штуках. И циклопы, в отличие от сатиров, отлично чувствуют себя под землей.
– Аннабет, – Хирон нервно взмахнул хвостом, – подумай хорошенько! Ты нарушишь древние законы, а это всегда влечет за собой последствия. Прошлой зимой пятеро отправились на подвиг, спасать Артемиду. Вернулись только трое. Подумай об этом. Три – священное число. Три парки, три фурии, три олимпийца, сына Кроноса. Три – хорошее, надежное число, оно способно противостоять многим опасностям. А четыре… это рискованно.
Аннабет вздохнула.
– Я знаю. Но так надо. Пожалуйста!
Я видел, что Хирону это не нравится. Квинтус изучающе смотрел на нас, словно прикидывал, кто из нас вернется живым.
Кентавр вздохнул.
– Ну, хорошо. Отложим этот вопрос. Пусть участники похода начинают готовиться. Завтра, на рассвете, мы отправим вас в Лабиринт.
Когда совет начал расходиться, Квинтус отвел меня в сторону.
– У меня дурное предчувствие, – сказал он мне.
Подбежала Миссис О’Лири, радостно виляя хвостом. Она бросила к моим ногам свой щит, я его ей кинул. Квинтус проводил ее взглядом. Я вспомнил слова Можжевелы о том, что он разнюхивал вход в Лабиринт. Я не доверял Квинтусу, но, когда он посмотрел на меня, я увидел в его глазах неподдельную озабоченность.
– Мне не нравится идея отправить вас туда, – произнес он. – Никого из вас. Но, если уж это так необходимо, запомните одну вещь. Лабиринт существует затем, чтобы сбивать с толку. Он будет отвлекать вас. Это опасно для полукровок. Мы легко отвлекаемся.
