Начальник тюрьмы нежно погладил свою лысину.
– Не кричите так громко, – сказал он. – Услышат.
– Кхм…
Комендант озадачился. По его представлениям, начальник тюрьмы должен был реагировать иначе. Право же, это неестественно – хранить спокойствие, когда начальство тебе устраивает разнос за чрезвычайное происшествие… Хотя, правду сказать, комендант острова не был начальником над тюрьмой. И это было нелогично и неприятно. Ведь остров больше тюрьмы, и тюрьма находится на нем – таким образом, представляет собой географически подчиненный объект! А значит, административно она тоже должна подчиняться коменданту острова. И этот отвратительный, бездарный, самонадеянный тип, невесть почему назначенный начальником тюрьмы, тоже должен подчиняться… кстати, что он там говорит?
– …таким образом, побег, если он имел место быть, произошел на вашей территории, – заключил начальник тюрьмы.
– Что… что вы хотите этим сказать?! – завопил комендант острова так громко, что сам на некоторое время оглох.
– А вы подумайте, – предложил начальник тюрьмы почти дружелюбно и поковырял в ухе.
Комендант Тюремного острова подумал.
– Да какой там побег? – брюзгливо сказал он. – Как им бежать в кандалах? Пешком по дну? И куда? Не может этого быть.
– Вот и я так полагаю, – кивнул начальник тюрьмы. – Значит, либо ссыльные где-то прячутся на острове, но за пределами тюрьмы, либо произошел несчастный случай, и они погибли.
– Оба? – заинтересовался комендант. – Или частично? То есть по одному? В том смысле, что…
– Я вас понял, – успокоил его начальник тюрьмы. – Хм… Трудно строить предположения, но поскольку один из пропавших ссыльных отличается повышенной живучестью на фоне повышенной смертности его напарников…
– А кто, собственно, пропал? – полюбопытствовал наконец комендант.
Начальник тюрьмы заранее вздохнул. Назвал имена. И заткнул уши, чтобы переждать вопли коменданта. Он уже прикинул, как выставить дурака виноватым, какой бы оборот ни приняли события. И все-таки… Все-таки лучше бы его заготовки не пригодились. Ну почему бы двум мерзавцам не взять и честно не сверзиться со скалы, а? Право же, он готов обнять обоих, если только они найдутся в виде трупов. Причем найдутся сегодня же! Отличная версия – направились выяснять отношения, подрались, упали вниз, разбились о камни оба. Ведь бывают даже с великими змеемагами несчастливые случайности?
В глубине души начальник тюрьмы знал – нет, не бывают. От этого становилось тоскливо и муторно, хотелось оказаться в одиночестве, прилечь и забыть обо всем.
– Не кричите, – утомленно повторил он. – Услышат, пойдут пересуды. Нам с вами не следует поднимать шум раньше времени.
– А? – осекся комендант. – Да-да, понимаю. Значит, на Золотом еще ничего не знают?
– Это ваша обязанность, а не моя – докладывать о происшествиях на вверенном вам острове, – заметил начальник тюрьмы и поскреб лысину. – Кстати, когда вы собираетесь это сделать?
Комендант прикусил ус.
– Завтра, – решительно сказал он. – То есть нет – послезавтра. То есть после того, как мы тщательно осмотрим остров и удостоверимся в том, что… эээ… в общем, в чем-нибудь удостоверимся. Да.
– Прошу вас держать меня в курсе поисков, – церемонно поклонился на прощание начальник тюрьмы.
* * *
Этим утром Тильдинна Брайзен-Фаулен тоже проснулась рано. Но как же сегодняшнее пробуждение отличалось от вчерашнего!
Болели намятые камнями бока. Ныл ушибленный ночью локоть. Кожа горела от укусов гадких насекомых, которые хоть и назывались почему-то песчаными блохами, жили в водорослях, а кусали людей. Нос Тильдинны распух от насморка, а уши ей заложило от хныканья младенца. Волосы, спутанные, влажные и соленые, свалялись в отвратительный ком. Еще она потеряла одну сережку и порвала платье. Если что-то и осталось неповрежденным приключением, так это уверенность сударыни Брайзен-Фаулен в собственной правоте.
