С третьего звонка он всё же взял трубку. Голос у него был хриплый, речь медленная и прерывистая, и весь он производил впечатление человека помятого, несвежего и не готового к разговору.
– Пап, я проверила документы по квартире, с ними всё в порядке. В сети отыскала необходимый перечень, получила доступ во все базы, собрала подборку – и готова выходить на сделку. Задолженности по коммунальным платежам по квартире нет, никто в ней не прописан уже пару лет и даже временно не зарегистрирован, а лицензия клиники, где этот Максим брал справку у психиатра и нарколога, является действующей еще лет пять.
Отец зычно зевнул в трубку, после чего вальяжно ответил:
– Ну что ж, дочь, раз ты уверена в сделанном выборе, то назначай дату сделки.
Ольга помолчала, потом не выдержала и выдала скопившееся в подсознании сомнение:
– Меня лишь смущает поведение хозяина квартиры во время просмотра. Такое ощущение, что он был сильно напуган кем-то или чем-то, ты не заметил?
– Откровенно говоря, мне показалось, что он наркоман. Но раз психиатр с наркологом дали ему справку, значит, документально он вменяем, дееспособен и потому сделка по продаже квартиры будет считаться состоявшейся. Поэтому нас его ментальные проблемы беспокоить не должны.
Ольга помялась, размышляя, стоит ли продолжать этот разговор, но потом снова не выдержала:
– Я не согласна с тобой, он не был похож на наркомана. Скорее, он чрезвычайно жаждет продать эту квартиру и оттого ужасно нервничает. Как думаешь, может, у него случился конфликт с соседом по лестничной клетке?
Отец явно не разделял тревог Ольги, либо не желал рассуждать о них.
– Ольгуш, я думаю, тебе стоит задать самой себе вопрос, насколько лично тебе важна причина поведения Максима? При условии, что документы ты сама проверила и уверена, что с ними все в порядке.
Ольга задумалась. Отец всегда решал проблемы подобным образом, прежде всего, задавая себе вопрос, касается ли это лично его, или всё же нет. В её ситуации ответ был не столь однозначен, но тем не мене она успокоилась и ответила:
– Пожалуй, ты прав. Какое мне дело до его психов? Может, он сам по себе такой странный, а я уже себе теорий построю и дойду до того, что всё отменю. Спасибо тебе за совет! А с соседями отношений у меня попросту не будет, я ведь всё время буду на работе – вот и все дела. Нет Максима, нет проблем.
– Вот и славно. Жду от тебя сообщение с датой сделки, дочь, – сказал отец и отключился.
Он, хоть и не слишком утрудился, пока разговаривал с ней, всё же сделал своё дело – Ольга успокоилась и начала переписку в смартфоне с риелтором по поводу даты сделки. Ничто больше не казалось невероятным или пугающим – теперь будущее было так близко, что, казалось, можно пощупать руками.
Сама сделка прошла на удивление гладко – отец приехал вовремя и сделал всё, что от него ожидалось, Наталья была максимально любезной, а Максим – спокойным, пожалуй, даже чересчур – у Ольг была идея, что он прибег к помощи сильнодействующих успокоительных. Так или иначе, спустя пару недель различного рода организационных мероприятий Ольга с отцом стали обладателем так называемой «однушки» в историческом фонде.
Как правило, когда мечты сбываются, ощущаешь себя странно – не так, как ожидал. Когда они ещё остаются мечтами, ты предаёшься сладостным фантазиям о том, как будешь счастлив, если всё получится, но стоит им претвориться в жизнь, и оказывается, что это довольно будничный процесс, с эйфорией принципиально не связанный. Да, радость будет переполнять тебя какое-то время, но параллельно ты продолжишь заниматься бытовой рутиной, решать другие вопросы и так далее, и тому подобное. Это в сказках бывает счастливый финал, а в жизни – бесконечная череда белых и чёрных полос.
